Человек, смотревший вперед

Общеизвестно, что промышленная добыча нефти началась в Казахстане в 1899 году. Но в годы Советской власти управление этой отраслью осуществлялось извне, и только после обретения независимости было образовано Министерство энергетики и топливных ресурсов Республики Казахстан, объединившее под своим крылом нефтегазовую, угольную, атомную, электроэнергетическую отрасли большой энергетики. Учитывая растущую роль нефти и газа в экономике страны, большое значение отрасли во внешних отношениях, Указом Президента Н.А.Назарбаева в июле 1994 года было выделено Министерство нефтяной и газовой промышленности Республики Казахстан. Всего через четыре месяца произошла смена министра. Новым руководителем отрасли был назначен Балгимбаев Нурлан Утебович.

В кругах тогдашней казахстанской элиты это был абсолютно неизвестный человек. И неудивительно. Он родился в нынешней Атырауской области, трудовая биография началась в Мангистауской области, продолжилась в Атырауской и Актюбинской областях. Здесь он прошел путь от оператора по добыче нефти до начальника нефтепромысла, затем главного инженера нефтегазодобывающего управления и главного инженера производственного объединения. В 39 лет молодого командира производства пригласили на работу в Москву, где в стенах Министерства нефтяной промышленности СССР продолжилось его становление как руководителя.

Если распад в начале 90-х системы директивной экономики многие восприняли как крах всего и вся, то Нурлан Балгимбаев понял это как возможность реализовать новые идеи, новые принципы работы. С этой целью он поехал учиться в Америку, причем не один. Он создал группу единомышленников из числа лучших руководителей и специалистов казахстанских нефтедобывающих предприятий, которые в течение года изучали в Массачусетском университете премудрости рыночной экономики. Продолжением учебы стала стажировка казахстанских специалистов в нефтяных компаниях США и Канады, которую также организовал Нурлан Балгимбаев. Позже по их следам пошли новые группы специалистов-нефтяников, и сегодня в Бостоне образовалась постоянно меняющаяся казахстанская диаспора. Сам Н. Балгимбаев до назначения министром работал в головном офисе компании Шеврон.

Какое наследие получил новый министр?

Нефтегазовый комплекс Республики Казахстан, будучи глубоко интегрированным в экономическую структуру бывшего СССР, одним из первых среди отраслей народного хозяйства ощутил воздействие кризиса экономики, последовавшего после распада Советского Союза. Первым проявлением кризиса стало прекращение платежей за поставляемую нефть. В советской системе нефтяники продавали нефть по условной цене системе трубопроводного транспорта, связей с конечными потребителями нефти не было. Этих денег хватало на текущие нужды. На поддержание производства и развитие деньги получали от отраслевого союзного министерства. С распадом Союза эта схема перестала действовать. Как следствие – катастрофическое ухудшение финансового положения предприятий отрасли. В свою очередь, нефтедобывающие предприятия не могли заплатить буровикам, сервисным компаниям, обслуживающим нефтепромыслы. Задержки по зарплате достигали 9 месяцев, а у буровиков, строителей и других подрядчиков – до года. Не платились налоги и другие платежи в бюджет, из которого формировались зарплаты учителей, врачей, милиционеров и людей многих других профессий. Вместо денежного оборота широко распространилась система товарообмена (бартерные сделки), в результате нефтедобывающие предприятия выплачивали заработную плату продуктами и товарами народного потребления.

На финансовое положение предприятий отрасли повлияло также директивное распределение нефтепродуктов заведомо неплатежеспособным потребителям. Так, уже после образования Министерства нефтяной промышленности от Правительства последовало указание выделить определенное количество дизельного топлива сельскому хозяйству, и оно было передано практически безвозмездно. Фактически нефтегазовый комплекс рассматривался как источник беспроцентного товарного кредита. Были также случаи прямых изъятий средств и ресурсов. Примером такого волюнтаризма было распоряжение Премьер-Министра Республики Казахстан в начале 1994 года об изъятии с валютного счета ПО «Мангышлакнефть» более 40 млн. долларов США, которые предприятие копило для начала финансирования нового проекта – строительства Мангистауского НПЗ. В результате проект остановился. В 1992 году таким же распоряжением было изъято 100 тысяч тонн нефти в пользу Казпищепрома для развития сетей пекарен, мини-заводов по приготовлению колбас и других объектов. Нефтяники увидели плоды своего труда в резко увеличившемся в г. Алматы количестве пивоварен и баров западного образца. 20 млн. долларов США было изъято со счета вновь образованной компании «Казахстанкаспийшельф». Данные средства были вложены иностранными инвесторами для начала крупномасштабной программы освоения ресурсов казахстанского сектора Каспийского моря.

Финансовый кризис заставил нефтегазодобывающие предприятия сократить работы по поддержанию и реновации основных фондов, свернуть инвестиционную активность как в производственной, так и социальной сферах. В результате освоение капитальных вложений и ввод основных фондов ежегодно, начиная с 1991 года, падали на 30-70 процентов от предыдущего года. Объем строймонтажных работ упал с 666 млн. рублей в 1991 году до 168 млн. рублей в 1994 году (в ценах 1991 года).

Совершенно неэффективным оказалось влияние Фонда преобразования экономики, созданного в начале 90-х годов и предназначенного для развития приоритетных проектов. Нефтедобывающие предприятия внесли в этот Фонд в 1994 году 408,2 млрд. тенге, из этого Фонда было выделено нефтяникам 93,8 млрд. тенге, реально же поступило 21,7 млрд. тенге.

В результате этого показатели использования основных производственных фондов резко ухудшились. Число скважин, выведенных в число бездействующих, увеличилось с 748 в 1990 году до 1849 в 1994 году. Доля неработающих активов выросла с 6,8 процента до 15,7 процента. При среднем дебите скважин по отрасли в 4,5 тонны в сутки недобор из-за бездействия составлял 2,8 млн. тонн в год. В таблице представлен уровень добычи нефти.

Добыча нефти, тысяч тонн

Компания

1990

1991

1992

1993

1994

ГХК «Мунайгаз», в т.ч.

21 675

20 503

18 959

18 107

16 861

АО «Мангистаумунайгаз»

14 764

13 015

11 493

10 348

9 126

Как видно из таблицы, ключевую роль в снижении добычи играл «Мангистаумунайгаз». В свою очередь, показатели ММГ складывались на основе месторождения Узень. Если доля этого месторождения в общем фонде скважин составляла около половины, то в числе бездействующих и простаивающих скважин доля Узеня достигала 83-85 процентов.

Наряду с финансовым положением предприятий отрасли новый министр тщательно изучил состояние сырьевой базы. К октябрю 1994 года уже функционировало казахстанско-американское совместное предприятие Тенгизшевройл, которому было передано крупнейшее месторождение страны Тенгиз. Второе по величине месторождение – Карачаганак – должно было перейти альянсу компаний Аджип-Бритиш Гэс. Оставшиеся месторождения были, в основном, на поздней стадии разработки, т.е., базы для роста не было. Но в то же время их совокупный потенциал, по мнению министра, позволял обеспечить экономику страны необходимым объемом нефтепродуктов, а также валютными поступлениями от экспорта нефти. Для развития сырьевой базы отрасли необходимы были масштабные поисковые работы, для которых предстояло найти средства.

Программа развития отрасли

В течение двух – трех недель Нурлан Утебович входил в курс дела, и в начале ноября поставил перед специалистами министерства задачу – составить Программу развития отрасли. При этом он указал, на какие исходные позиции следует опираться, и что надо ставить в качестве целей впереди. Так, отправными положениями были следующие его выводы:

- минерально-сырьевая база предприятий государственного сектора значительно сократилась вследствие появления предприятий с иностранным капиталом. Но размеры запасов углеводородного сырья в Казахстане (как разведанные, так и перспективные) и уровень добычи нефти свидетельствуют о возможностях полного самообеспечения нефтепродуктами на длительную перспективу;

- финансовое положение нефтегазового сектора серьезно ослаблено, в основном из-за использования его в качестве источника товарного кредита для других отраслей экономики;

- собственная инвестиционная активность в отрасли за последние годы снизилась в 4-5 раз. Вследствие отсутствия финансирования техническое состояние основных производственных фондов (прежде всего, скважин) находится в неудовлетворительном состоянии;

- подготовленные в отрасли проекты стратегического характера имеют высокую стоимость.

Общими же идеями для постановки целей были:

- стабилизация уровня добычи нефти и, в дальнейшем, ее наращивание в огромной степени зависит от реорганизации экономических отношений в Республике, предоставления самостоятельности и финансовой ответственности государственным предприятиям по всему технологическому циклу – от разведки до сбыта нефтепродуктов;

- нефтегазовый комплекс является наиболее привлекательной сферой для иностранного капитала в нашей стране;

- отрасль может сыграть роль мультипликатора экономики;

- использование потенциала нефтяной и газовой промышленности как источника стабильного поступления валютных средств зависит от решения проблемы выхода в экспортные точки продажи нефти и газа.

Очень важным моментом в разработке Программы было распределение целей по приоритетности. Было решено разделить цели на краткосрочные (неотложные задачи), среднесрочные и перспективные.

Краткосрочные цели, которых надо было достичь в течение одного – двух лет, включали в себя:

1) оздоровление финансового положения отрасли;

2) удовлетворение минимально необходимых потребностей экономики Республики в продукции отрасли;

3) приведение правовой базы для ведения нефтяных операций в соответствие с рыночными принципами и международной практикой;

4) преобразование структуры отношений в нефтяном секторе с целью повышения экономической и финансовой ответственности хозяйствующих субъектов, коммерциализации государственного управления отраслью.

В качестве среднесрочных целей (горизонт планирования 5 – 6 лет) были определены:

1) обеспечение стабильного притока валюты от экспорта продукции;

2) полное удовлетворение потребностей республики в продукции отрасли;

3) завершение формирования рыночных отношений;

4) развитие нефтяного машиностроения;

5) развитие сервисной инфраструктуры;

6) разработка национальных технических нормативов;

7) разработка и реализация Концепции природосбережения;

8) подготовка для отрасли специалистов и менеджеров международной квалификации.

Были также обозначены цели на перспективу:

1) обеспечение прироста минерально-сырьевой базы

2) расширение рынка сбыта конечных продуктов

Все эти идеи стали предметом детальной проработки. Заинтересованное участие в этом приняли практически все специалисты, работавшие тогда в аппарате министерства. Должен отметить, что сам аппарат министерства был весьма компактным, штатная численность составляла 56 человек, начиная от министра и заканчивая секретарями. Большим подспорьем стали данные, собранные и обобщенные по таким направлениям как добыча, бурение, переработка, магистральные трубопроводы, нефтепродукты и т.д. при первом министре Р.Т. Чердабаеве. Большой вклад в составление этого материала внесли Жангазиев Жаксылык Смагулович – начальник управления добычи, Курбанбаев Мурат Избергенович – начальник отдела, специалисты Жумин Канатбек, Масалин Алмаз, а также работники ГХК «Мунайгаз» Батырбаев Махамбет Демешевич, Наговицын Федор Григорьевич – вице-президенты компании, Абдрахманов Зинон Бахтиярович, Муратов Ибрагим Усембаевич, Карабаянов Марат, Сембин Дулат, Нурсултанова Кулян, Джансеитов Нурлан, Кабазиев Шакир и другие. Большой объем информации был получен от руководителей компаний «Казахстанкаспийшельф» Куандыкова Б.М., Бижанова А.Н., «Қазақстанмүнай өнімдері» Денисова В.В., Закирова К.Ш, «Казахгазификация» Путинцева В.А., «Казахгаз» Азербаева Е.Р., Нупова В.Ш. и других.

К 10 ноября 1994 года проект «Программы развития нефтегазового комплекса» был готов. Состоял он всего из 18 страниц и включал в себя 1) Введение, 2)Анализ состояния отрасли с выводами, 3)Цели и действия Министерства и 4)Экономическую оценку Программы.

Нурлан Утебович по согласованию с тогдашним Премьер-Министром Кажегельдиным А.М. представил 17 ноября 1994 года эту программу на заседании Правительства. Правительство в то время было многочисленным (около 40 человек), кроме того, на заседания приглашались заместители министров, начальники управлений министерств и ведомств, если в повестке дня были вопросы их компетенции. Члены Правительства располагались за столами, расположенными в виде буквы «Ш», у основания которой на некотором возвышении сидел Премьер-Министр, остальные вдоль трех параллельных столов. Приглашенные, числом до 100 человек, сидели рядами в креслах театрального типа. Привожу эти подробности, чтобы показать, сколько человек было свидетелями представления нового видения роли нефтяной отрасли.

Реакцию членов Правительства и зала можно сравнить с реакцией публики во время презентации Стивом Джобсом первого айфона в 2007 году. Во-первых, за время независимости Республики (а прошло уже три года) ни по одной отрасли не было столь масштабной программы, причем представленной ее руководителем, что подразумевало его персональную ответственность. Во-вторых, сама программа была краткой и доступной для понимания любым человеком, но не популистской, т.к. основывалась на реальных базисных исходных пунктах, а также определяла цели, пути их достижения, плюс выделала очередность их реализации. Завершала всё это экономическая оценка, что доказывало реальность данной программы. В-третьих, впервые на заседаниях такого уровня был применен метод презентации, т.е., слова докладчика сопровождались демонстрацией диаграмм, кратких тезисов и др. В те годы государственные учреждения уже широко использовали в работе компьютеры, но практика их применения ограничивалась текстовым редактором «LEXICON» и, в лучшем случае, электронными таблицами «SuperCalc». Мы же для подготовки текста Программы и презентации использовали только что появившийся Windows с его приложениями. К сожалению, в аппарате Правительства не нашлось проектора для соединения с нашим компьютером, поэтому пришлось изготовить черно-белые слайды на прозрачном пластике для диаскопа. Слайды демонстрировались на стене за спиной Премьера, поэтому он сидел вполоборота к залу, но лицом к трибуне, с которой выступал Нурлан Утебович.

Были заданы вопросы, но они были уточняющего или справочного характера. Никто не оспорил ни концепцию программы, ни предложенную стратегию развития отрасли, ни формат документа. Единственное существенное замечание организационного характера сделал первый вице-премьер В. Метте. Виталий Леонидович, как куратор промышленности в целом, отметил, что Балгимбаев не согласовал с ним предварительно этот документ. Но этому, я думаю, было свое объяснение. Если бы министр пошел согласовывать, то, как водится, собрали бы группу по изучению, раздали бы для экспертизы по министерствам, растянули бы это на пару месяцев, в итоге похоронили бы саму идею осмысления роли отрасли в экономике страны, определения основных ориентиров ее развития. Время же не ждало.

Надо отметить, что практически все положения Программы 1994 года были затем отражены во многих программных документах Правительства, все идеи Нурлана Утебовича были взяты на вооружение.

Сама процедура обсуждения Программы на весьма представительном заседании Правительства создала Балгимбаеву имидж масштабного руководителя, владеющего рыночным языком экономики, знающего мировую конъюнктуру. Впрочем, это было недалеко от истины.

1995 год – год испытаний

Имидж имиджем, но отрасль надо было поднимать. Главные показатели отрасли – уровень добычи нефти, степень обеспеченности внутреннего рынка нефтепродуктами и газом, а они были падающими. 1995-й стал первым полным годом работы Нурлана Утебовича Балгимбаева в качестве министра нефтегазовой промышленности, поэтому его можно оценить как испытательный срок. Думаю, со стороны это выглядело именно так. Экономика молодой республики была предметом пристального анализа как внутри страны, так и со стороны соседних стран и международных организаций. Многие понимали, что нефть является ведущим ресурсом страны, но тогдашнее состояние отрасли мало кому вселяло оптимизм.

В этих условиях Н. Балгимбаев сконцентрировал усилия аппарата на решении им же сформулированных задач. К примеру, для укрепления финансового положения провел ревизии схем реализации нефти и нефтепродуктов. Обнаружились любопытные факты. Так, между ПО «Южнефтегаз», добывавшим нефть на месторождении Кумколь и Шымкентским НПЗ, выявилось более 120 посредников. И это притом, что месторождение и завод соединены единственной трубой и никаких перевалок не предусматривалось. Нурлан Утебович решительно взялся за ликвидацию подобных и других каналов утечки дохода государственных предприятий.

Другим шагом был запрет на отпуск нефтепродуктов без предоплаты или финансовой гарантии, а также ликвидация посредников из схем снабжения сельского хозяйства дизельным топливом в посевную и уборочную кампании. Этому предшествовала докладная на имя Премьер-Министра.

«… нефтедобыча, являясь фондоемкой отраслью, требует нормированных объемов подготовительных работ. Сворачивание их привело к снижению фондоотдачи, т.е. к падению уровня добычи нефти и газа, особенно на месторождениях со сложными горно-геологическими условиями (Узень, Жетыбай). Дальнейшее развитие сценария грозит массовыми аварийными ситуациями на промыслах. Отсутствие средств у предприятий вызвало также социальную напряженность в нефтедобывающих регионах. Для экстренного выправления финансового положения отрасли необходимо:

- принять решительные меры по взысканию задолженности, включая предоставление предприятиям нефтегазового комплекса права на безакцептное изъятие долгов за нефтепродукты и, в случае неуплаты, прекращение их поставок;

- решительно отказаться от директивного распределения нефти и нефтепродуктов, введение принципа предоплаты за поставляемую продукцию;

- исключить практику волюнтаристского вмешательства местных органов власти в производственную деятельность предприятий, изъятия ими продукции предприятий;

- разрешить нефтедобывающим предприятиям в качестве переходной меры самостоятельно реализовывать часть продукции внутри республики».

Конечно, на этой почве он нажил немало недругов. Но в целом положение стало улучшаться. Для скорейшего финансового выздоровления предприятий отрасли и поднятия духа в трудовых коллективах Нурлан Утебович добился у премьера и министра финансов принятия постановления, получившего в народе название «50 на 50». Суть заключалась в том, что из поступивших на предприятие денег первоочередными платежами были долги перед бюджетом. Это сразу «выметало» из кассы предприятия все средства. Постановлением же было разрешено предприятиям в первоочередном порядке 50 процентов поступивших средств направлять на выплату заработной платы. Данная мера существенно подняла настроение работников отрасли, к тому же незамедлительно сказалась на выполнении кассового плана регионов. К слову, к этой мере НурланУтебович прибег еще раз в 1998 году, будучи Премьер-Министром, когда мировой кризис обрушил цены на нефть до 9 долларов за баррель сорта Юралс, и предприятия оказались в плачевном состоянии.

В техническом и технологическом плане усилия министерства были направлены на эффективное использование спецтехники по обслуживанию скважин, повышение производительности труда бригад подземного и капитального ремонта скважин и, в конечном счете, на сокращение числа простаивающих и бездействующих скважин. Всё это происходило на фоне практического отсутствия запасных частей, труб нефтяного сортамента, запорной арматуры. Учет и рациональное использование ресурсов стали в центре внимания руководителей всех уровней. В итоге напряженной работы коллективов прекратилось изъятие скважин из действующего фонда, сократилось число простаивающих скважин. К концу года показатели использования фонда скважин даже пошли в рост. Были введены в эксплуатацию новые, пусть и небольшие, месторождения нефти Матин, Аккудук, ЮжныйТанатар. Как результат, уровень добычи нефти и газового конденсата, падавший до этого ежегодно на 1-1,5 млн. тонн в год, в 1995 году вырос на 0,3 млн. тонн.

Для обеспечения внутреннего рынка нефтепродуктами по заданию Министра был составлен график поставок нефти на три имевшихся завода. Такие графики были и раньше, но теперь был установлен посуточный контроль, который осуществлял первый заместитель министра Мурат Газизович Саламатов, человек с богатейшим профессиональным опытом, выдающийся организатор производства. Выполнение графика еженедельно докладывалось на совещаниях у Министра.

К проблеме загрузки заводов Нурлан Утебович подключил вышестоящие инстанции. Вот выдержка из его докладной записки в Правительство:

«Из-за отсутствия магистрального трубопровода между районами добычи и НПЗ в 1992 – 1993 была принята концепция равных взаимных поставок нефти между Россией и Казахстаном, что было закреплено межправительственными соглашениями. При этом в объем поставок нефти из Казахстана, включалась вся продукция, направляемая в Россию:

- нефть, направляемая по нефтепроводу Узень – Атырау – Самара;

- нефть, добываемая в ПО "Актюбинскнефть" и направляемая по нефтепроводу Кенкияк – Орск;

- газовый конденсат месторождения Карачаганак, подаваемый в Оренбург и далее в Башкортостан.

Взамен в Казахстан поступала сибирская нефть. В соответствии с этим принципом удалось удовлетворить основные потребности экономики Республики в нефтепродуктах.

Однако с сентября 1993 года поставки сибирской нефти резко сократились, а межправительственное Соглашение было практически аннулировано в одностороннем порядке со ссылкой на неплатежи казахстанских получателей сибирской нефти, хотя долги российских и казахстанских потребителей были паритетны.

Эти действия привели к острому кризису в снабжении нефтепродуктами предприятий Казахстана в осенне-зимний период 1993 – 1994 гг. Несколько смягчило ситуацию разрешение коммерческим структурам перерабатывать на казахстанских НПЗ давальческую нефть, однако и этот канал был перекрыт в марте 1994 года непомерно высокой таможенной пошлиной (30 ЭКЮ за тонну), введенной правительством России.

Полная остановка нефтеперерабатывающих заводов из-за отсутствия сырья, обстоятельства зимнего периода и надвигающаяся посевная кампания вынудили бывшее Министерство энергетики и топливных ресурсов Казахстана согласиться на российские условия взаимопоставок нефти, суть которых сводится к следующему:

- из баланса обмена исключались актюбинская нефть и карачаганакский газовый конденсат;

- поставка указанной продукции на российские заводы предусматривалась на давальческой основе;

- введен поправочный коэффициент 1,073 из-за худшего качества казахстанских нефтей.

Исключение из обменного баланса актюбинской и карачаганакской продукции (соответственно 2,7 и 4,5 млн. тонн в год) явилось невосполнимой потерей для Казахстана, т.к. общий объем баланса упал с 11 млн. тонн в 1992 году до 4 млн. тонн в текущем году. Условия переработки продукции ПО "Актюбинскнефть" с возвратом 55% выработанной продукции и, соответственно, ГХК "Казахгаз" 30% являются поистине кабальными.

Отсюда явствует, что для насыщения казахстанского рынка нефтепродуктами необходимо учитывать весь объем взаимных поставок. Данное предложение не связано с экономическими потерями для России и сравнительно легко осуществимо при наличии доброй воли. Учитывая проведенную министерством работу с соответствующими органами Российской Федерации, считаем необходимым проведение переговоров уже на уровне правительств и заключение межгосударственного Соглашения».

Получив одобрение, Нурлан Утебович активизировал связи с Министерством энергетики и нефтяными компаниями Российской Федерации, в итоге добился более справедливых условий взаимных поставок нефти.

Помимо графика поставок нефти на нефтеперерабатывающие заводы были разработаны планы мероприятий по увеличению выхода светлых нефтепродуктов, сокращению потерь нефти и др. Большой вклад во внедрение технологических новшеств на заводах внес Садуахас Мералиев, приглашенный в аппарат министерства с должности главного инженера Атырауского НПЗ. Инициативность проявили тогда директор Атырауского завода Владимир Викторович Гафнер и его главный инженер Амантурлин Галымжан Жыршибекович, директор Шымкентского НПЗ Бауман Артур Эрихович, главный технолог завода Мурат Досмуратов. Павлодарцев же приходилось периодически «подбадривать». В течение 2005 года на нефтеперерабатывающих заводах были проведены собственными силами серьезные технологические и организационные улучшения. В разрезе заводов это выглядело так:

Атырауский НПЗ:

- пущен в эксплуатацию блок печей и котлов-утилизаторов на установке первичной переработки нефти ЭЛОУ-АТ-2, что увеличило выход светлых нефтепродуктов и повысило устойчивость работы установки;

- произведена модернизация установки каталитического риформинга, за счет чего освоен выпуск неэтилированных высокооктановых бензинов;

- освоен выпуск авиационного топлива ТС-1;

- освоен выпуск промышленного деэмульгатора, который был испытан на 8 НПЗ СНГ;

- расширен ассортимент выпускаемых моющих средств.

Шымкентский НПЗ:

- испытана и внедрена технология переработки смеси казахстанских нефтей без смешивания с западно-сибирскими нефтями. При этом трубопроводной компанией было освоено применение депрессаторов для транспортировки кумкольской нефти, что позволило отказаться от подмешивания западно-сибирской нефти и получить технологическую независимость;

- произведена модернизация установки каталитического риформинга, позволившая довести октановое число автобензинов до 93;

- освоена технология производства авиационного топлива марки РТ из казахстанских нефтей;

- введена в эксплуатацию установка вакуумной перегонки мазута, что существенно увеличило глубину переработки, т.е. выход светлых нефтепродуктов;

- подготовлена к пуску установка замедленного коксования мощностью 100 тыс. тонн кокса в год с экономическим эффектом 8 млн. долларов США в год.

Павлодарский НПЗ:

- введена в эксплуатацию автоматизированная система учета электроэнергии;

- организовано производство автобензина марки А-80 вместо марки А-76;

- освоен выпуск дизельного топлива с температурой замерзания –30ºС;

- освоено производство пылесвязующей жидкости «Универсин».

Эти меры позволили практически исключить завоз нефтепродуктов из-за пределов Республики, за исключением авиакеросина, полностью покрыть потребности внутреннего рынка в автобензинах и дизельном топливе.

Большое внимание министр Н. Балгимбаев уделил газовому сектору и расширению газификации регионов. В 1995 году были построены и введены в эксплуатацию газопроводы Темир – Акжар – Шубаркудук и Октябрьск – Алга в Актюбинской области, распределительные газопроводы до центров Чапаевского, Тайпакского, Казталовского районов и центральной усадьбы совхоза им. Крупской Западно-Казахстанской области, поселка Косчагыл и центральной усадьбы совхоза «Казахстан» Атырауской области, заменен участок газопровода длиной 26 км в Алматинской области. Применена схема замещения объемов газа, когда взамен узбекского газа, поступающего в южные области и г. Алматы, стали отдаваться равные объемы газа с месторождения Карачаганак. За счет этого цену газа, поступающего на юг Республики, удалось снизить с 50 до 28 долларов за тысячу кубических метров.

В 1995 году был также осуществлен ряд мер по предотвращению затопления ряда месторождений и магистральных трубопроводов водами Каспийского моря. Уровень моря, подверженный циклическим колебаниям, в начале 90-х годов стал расти угрожающими темпами. Это вынудило выкроить из и без того скудных ресурсов средства на укрепление каламкасской и каражанбасской дамбы, построить новые для месторождений в междуречье. Благодаря этому был сохранен добычной потенциал этих месторождений.

Словом, 1995 год стал переломным в развитии отрасли. Пикирующие показатели остановились, выровнялись и показали тенденцию роста. Смежные предприятия и отрасли, экономика страны в целом почувствовали «крепкое плечо» нефтяной промышленности.

Иностранные инвестиции

Огромное внимание Нурлан Утебович уделял реализации государственной политики по привлечению иностранных инвестиций, указаний и поручений Главы государства.

Для привлечения внимания инвесторов Нурлан Утебович принял участие в ряде крупных международных форумов: в конференции по нефтяным проектам в Вене, на Экономическом форуме в Давосе и других. Основной целью участия было доведение до потенциальных инвесторов масштаба наших проектов, а также условий работы в Казахстане. Вот цитата из его выступления в Вене:

«Казахстан может и должен рассматриваться мировым сообществом как будущий крупный производитель и экспортер нефти и газа, а значит, и как перспективный рынок вложения инвестиций. Заявляя об этом, мы понимаем, что для поощрения иностранных инвестиций в нефтегазовый сектор государство должно обеспечить защиту частных инвесторов от политического риска и создать организационные условия как для успешной реализации проекта, так и для беспрепятственного экспорта нефти и газа, добытых на территории Казахстана. Эти условия для притока частного капитала требуют от нас четкого законодательства, ясной и стабильной организационной структуры, а также технических возможностей для транспортировки продукции».

Для расширения аудитории потенциальных инвесторов Нурлан Балгимбаев выступил в газете «Нью-Йорк Таймс» с ответами на наиболее часто задаваемые вопросы инвесторов. Весной 1995 года Н. Балгимбаев выступил на расширенном заседании коллегии Министерства иностранных дел, где присутствовали все казахстанские послы в зарубежных странах. И в выступлении, и в раздаточном материале министр дал полную информацию о перспективах развития отрасли, о ее ключевых проектах, о принципах работы с иностранными инвесторами.

Кроме публичных выступлений, в дополнение к ежегодной выставке и конференции KIOGE, проводимой в первых числах октября в Алматы, Нурлан Утебович организовал в 1995 году выставку казахстанских предприятий и проектов в калифорнийском городе Сан-Диего, крупном центре современной промышленности (биотехнологии, точное машиностроение, производство электроники и разработка программного обеспечения и др.), а также финансовых и бизнес- услуг. Общее число участников от предприятий составило около 150 человек. Для экономии средств был заказан чартерный рейс Алматы – Магадан – Сан-Диего и обратно. Эффект выставки был огромен. Если раньше внимание инвесторов привлекали только разведка и добыча нефти, то после данной выставки в нашем министерстве стали появляться представители сервисного сектора, ИТ-компаний, машиностроения, страховых компаний и других сфер.

Большое значение в политике привлечения инвестиций имело определение приоритетных проектов. Если в начале 90-х годов список перспективных проектов насчитывал около 60 названий, то в результате жесткого отбора, в списке приоритетов осталось 7 проектов. Приоритетными проектами министерство определило следующие: в добыче нефти – Тенгизский, Карачаганакский, Узенский, в геологоразведке – Северо-Каспийский, в трубопроводном транспорте – маршруты «Тенгиз – Новороссийск», «Кенкияк – Кумколь», в нефтепереработке – Атырауский НПЗ, как самый старый и самый отсталый в технологическом плане. По каждому из них (как впрочем, и по остальным, не входящим в приоритеты) были закреплены ответственные работники, а по крупным созданы рабочие группы. Были составлены планы реализации, которые министр регулярно контролировал.

По всем проектам был проведен тщательный анализ. А по Тенгизскому проекту, который вошел в стадию практической реализации с марта 1993 года, в начале 1995 года была создана комиссия для изучения результативности работы. Возглавил ее Саламатов М.Г., в составе комиссии были профессиональные нефтяники. Основными целями комиссии были:

- изучение хода выполнения первоначальной рабочей программы;

- изучение финансово-хозяйственной деятельности СП "Тенгизшевройл" за 1994 год;

- оценка планов на 1995 год.

Ознакомившись на месте с документами СП, проведя встречи со многими работниками и руководителями СП, комиссия пришла к следующим основным выводам:

1. Объемы добычи нефти заметно снизились по сравнению с достигнутым в период эксплуатации месторождения до создания СП. Соответственно, объем экспорта нефти, осуществляемого "Тенгизшевройлом", не обеспечивал возврат затрат и реинвестирование капитала в проект. Первоначальные средства, внесенные участниками СП в размере 1 640 млн. долларов США, практически были уже израсходованы и дальнейшее функционирование СП потребовало бы от Казахстана дополнительных финансовых ресурсов.

2. Производственные затраты "Тенгизшевройла" весьма значительны и, в принципе, могли быть снижены за счет более широкого использования местных ресурсов. Экспертная оценка показала, что по ряду объектов, построенных или модернизированных после создания СП, можно было достичь меньшего уровня стоимости. Установлены факты привлечения на неквалифицированные работы иностранных работников с высокой тарифной ставкой (уборщики помещений из Австралии, работники столовых из Шотландии и т.д.).

3. Налог на добавленную стоимость, входящий в стоимость услуг подрядчиков "Тенгизшевройла", выплачивался "Тенгизшевройлом" своим подрядчикам, в то же время существующая система учета и взимания НДС не гарантировала полное поступление этих налогов в бюджет государства, поскольку некоторые подрядчики не имели казахстанской регистрации или являлись физическими лицами.

4. Уровень реальной заработной платы персонала "Тенгизшевройла" из Казахстана и стран СНГ за период с 6 апреля 1993 года заметно снизился вследствие повышения розничных цен на промышленные товары и продукты питания, повышения уровня заработной платы в целом по промышленности, инфляции, что могло стать источником социальной напряженности.

Выводы комиссии Нурлан Балгимбаев довел до самого высокого уровня, добился от американских партнеров принятия конкретных мер по исправлению положения. Одной из радикальных мер стала замена генерального директора. Вместо М. Дюпре, по профессии военного летчика, был назначен Ник Зана, истинный нефтяник, руководивший до этого подразделением Шеврона в Китае. Были также оптимизированы расходы компании, начата работа по привлечению казахстанских товаров и подрядных компаний. Но главное, в разработке месторождения восстановился научный подход, уровень добычи нефти стал неуклонно расти.

В качестве примера последовательности и настойчивости Н. Балгимбаева по привлечению инвестиций можно привести проект модернизации Атырауского НПЗ. К его приходу в министерство по данному проекту имелись безрезультатные контакты с дуэтом компаний «РонарСервисес» (Великобритания) и «Гидрокарбон Инжиниринг» (Франция). В течение более чем двух лет эти компании предлагали различные схемы финансирования, суть которых сводилась к авансовым поставкам казахстанской нефти, причем стоимость модернизации была весьма высокой. Нефти же не хватало для собственных нужд страны. Видя бесперспективность этого пути, Н. Балгимбаев, получив одобрение «сверху», решил изучить возможности привлечения японского капитала. Поскольку нашего посольства в Японии еще не было, для выхода на государственные структуры Японии были использованы связи с деловыми кругами. Мы тогда покупали в Японии трубы нефтяного сортамента, без которых и сейчас эксплуатация месторождений Тенгиз, Карачаганак, Жанажол, Кашаган немыслима. Благодаря этим связям в конце 1995 года состоялся визит Министра Н. Балгимбаева в Японию. За три дня у него состоялись встречи в министерстве иностранных дел Японии, министерстве международной торговли и промышленности, Экспортно-Импортном Банке Японии, Японской национальной нефтегазовой корпорации, Агентстве по страхованию инвестиций, крупнейших японских компаниях Сумитомо, Мицуи, Марубени. Встречи с японскими деловыми кругами и официальными лицами были и ранее, в ходе визитов японских делегаций в Казахстан. Но тогда мы, не зная специфики ведения бизнеса, вели речь о многих проектах. Японцы же всегда спрашивали: «А какой проект приоритетный?» Мы же в ответ давали список. В своей поездке в Японию Нурлан Утебович решил говорить только об одном, и в качестве такого проекта выбрал Атырауский НПЗ. Это стало решающим фактором в том, что японские инвестиции, наконец, пришли в Казахстан. Общая стратегия японских инвестиций, как потом мы поняли, заключалась в снижении странового риска (на одну развивающуюся страну – один проект), снижении риска компаний (в одной развивающейся стране не более одной компании). Практически вся японская промышленность сосредоточена под крылом 8 – 9 крупных компаний, которые, в свою очередь, внимательно придерживаются рекомендаций своих двух основных министерств – иностранных дел и международной торговли и промышленности. Плюс к этому государство страхует их инвестиции через специальные структуры. Пройдя по всем ключевым инстанциям в Японии, Н. Балгимбаев помог японской стороне сформировать стройное понимание сути казахстанских проектов, их связи с общей экономикой страны, в конечном счете, определиться по инвестированию в Казахстан.

Первыми результатами работы Н. Балгимбаева по привлечению инвестиций стало то, что к концу 1995 года в отрасли работало 18 совместных предприятий, иностранный капитал был привлечен в 26 крупных проектов, связанных с поисковыми работами, разработкой месторождений, реконструкцией перерабатывающих предприятий, транспортировкой нефти и газа. Совокупные прямые инвестиции в 1995 году составили 1 млрд.880 млн.долларов США, из которых 265 млн. долларов поступили непосредственно в бюджет страны в виде бонусов и роялти, остальные были капитальными вложениями в проекты.

Отдельного описания заслуживают усилия министерства и лично министра по таким проектам, как нефтепровод Тенгиз – Черное море и восстановление добычи на месторождении Узень.

Нефтепровод Тенгиз – Черное море

Строительство нефтепровода с месторождения Тенгиз до рынков сбыта началось еще в советское время, но конечным его пунктом был г. Грозный, где предполагалась переработка тенгизской нефти. Строительство не было завершено, и трубопровод, бравший начало на Тенгизе, заканчивался на территории Российской Федерации.

Для доставки тенгизской нефти на экспорт, правительствами Республики Казахстан и Султаната Оман 17 июня 1992 года был образован Каспийский Трубопроводный Консорциум, а Протоколом от 23 июля 1992 года к нему присоединилась Российская Федерация. 30 июня 1993 года Верховный Совет Российской Федерации ратифицировал данный Протокол.

Участниками проекта была проведена немалая подготовительная работа. Достаточно сказать, что к тому времени оманской стороной было затрачено свыше 80 млн. долларов США. Это исследования по технико-экономическому обоснованию, оценке воздействия на окружающую среду, содержание аппарата КТК, различные согласования с местными органами и др.

Структура Соглашения по Консорциуму была разработана таким образом, что на цели осуществления проекта ни одному из трех правительств не требовалось использовать государственные кредиты и ресурсы, реализация же проекта была основана на заемном финансировании, гарантированном трубопроводными активами и гарантиями Тенгизшевройла и Шеврона по объемам транспортировки. Главным препятствием в отношениях Шеврона с КТК было то, что Шеврон полагал, что его гарантии, необходимые для обеспечения финансирования, были бы пропорциональны доле его участия. Учредители же не хотели передавать ТШО или Шеврону какую-либо долю в собственности.

В этих условиях, после двух с половиной лет бесплодных переговоров, руководство Казахстана предложило участникам проекта новую структуру. В проект в качестве собственников с совокупной долей в 50 процентов допускались компании, добывающие нефть на территории Казахстана и России, в обмен на обязательство 100-процентного финансирования проекта. Эта идея была воспринята положительно, хотя были некоторые колеблющиеся. В качестве иллюстрации ситуации, а также огромной роли высшего руководства нашей страны в реализации проекта приведу письмо Президента Нурсултана Абишевича Назарбаева Председателю Правительства России В.С.Черномырдину в июле 1995 года:

«Уважаемый Виктор Степанович! В развитие предложения, изложенного в моем письме от 23 июня т.г., хотел бы проинформировать Вас о состоянии вопроса и предложить некоторые шаги.

В настоящее время потенциальные пользователи экспортного трубопровода (Шеврон, Мобил, Аджип, Бритиш Газ) нашли принципиальное взаимопонимание и намерены участвовать в организации альтернативного финансирования. Продолжает сохранять интерес к этому проекту Европейский Банк Реконструкции и Развития, который готов предоставить до 200 млн. долларов при соблюдении известных Вам пяти принципов, ранее изложенных Банком.

Вместе с тем, дальнейший прогресс по проекту зависит от того, насколько российская и казахстанская стороны будут свободны для рассмотрения альтернатив проекту КТК. Поскольку оманской стороной до сих пор не представлено гарантий о финансировании, полагал бы назревшим совместно уведомить Оман, что его "эксклюзивные права" на финансирование и строительство нефтепровода из Казахстана на западные рынки будут считаться исчерпанными, в случае если он не представит в течение определенного назначенного срока подтверждение о финансировании.

Дабы сохранить благоприятную атмосферу вокруг проекта, оманской стороне целесообразно предложить долю, пропорциональную его фактическим затратам на проект.

В случае поддержки Вами настоящих предложений мы смогли бы развернуть практическую деятельность по проекту, причем проведенная на сегодня техническая работа органично вписалась бы в наши предложения.

С уважением, Нурсултан Назарбаев»

По свидетельству Н.У. Балгимбаева, Нурсултан Абишевич встречался с В.Черномырдиным в течение 1995 года 13 раз, в основном, по вопросам нефтегазовой промышленности. Эти встречи, а также встреча Нурсултана Абишевича с Президентом Б. Ельциным сыграли решающую роль в продвижении проекта КТК. Как руководитель нефтяной отрасли, Балгимбаев был на острие процесса реформирования проекта. В течение 7 – 8 месяцев осуществлялись контакты и переговоры с различными организациями и персонами, проявляющими интерес к проекту, или от которых зависело принятие решений по проекту.

В итоге все, кто проявил интерес к проекту, в январе 1996 года собрались в Москве. В качестве участников были выбраны нефтяные компании Шеврон, Мобил, Бритиш Газ, Аджип, Орикс, ЛУКойл, Роснефть, Мунайгаз. Был образован Переходный комитет, председателем которого избрали А.Т. Шаталова, работавшего к тому времени заместителем министра топлива и энергетики Российской Федерации. Должен отметить, что внимание высших руководителей Казахстана и России к проекту проявилось даже в том, что на второй день после избрания председателем Переходного комитета А.Т. Шаталов Указом Б.Н. Ельцина был назначен первым заместителем министра.

С января до середины апреля шли ежедневные переговоры, которые завершились успешно к удовлетворению всех сторон. Было подготовлено два документа к подписанию – решение о реформировании КТК, подписывавшееся странами-учредителями и Соглашение об участии в проекте, подписывавшееся всеми участниками переговоров.

Эти документы подписывались в Алматы. В третьей декаде апреля 1996 года в Шанхае состоялась встреча глав России, Казахстана, Кыргызстана, Китая и Таджикистана, известная как «Шанхайская пятерка», на базе которой сформировалась Шанхайская организация сотрудничества. И вот на пути из Шанхая в Москву российская делегация во главе с Борисом Николаевичем сделала остановку на один день в Алматы. В тот день было подписано очень много двусторонних документов. Последним подписывался трехсторонний документ стран-учредителей КТК о его реформировании. От России подписывал министр топлива и энергетики Ю. Шафранник, от Султаната Оман – министр нефти Макбул Али бин Али Султан, от Казахстана – Н.У. Балгимбаев, как министр нефтяной и газовой промышленности. Новые члены консорциума присутствовали при подписании, а многосторонний документ был подписан заранее в этот же день в Доме дружбы.

В декабре 1996 года была завершена работа по детализации Соглашения: выбор формы хозяйствования консорциума, составление учредительных документов, учетной политики, регламентов и т.д., а 16 мая 1997 года состоялось первое собрание акционеров нового консорциума, на котором были приняты документы, закрепляющие юридический статус акционеров и финансовый пакет реорганизованного консорциума.

Началась практическая реализация проекта. Но и в этот период Н. Балгимбаеву пришлось приложить немало сил для решения возникавших проблем проекта. В качестве примера приведу письмо Н. Балгимбаева в период его работы Премьер-Министром РК своему коллеге Путину В.В.:

«Уважаемый Владимир Владимирович! Одним из важнейших совместных проектов, имеющих важное значение для России и Казахстана, является проект строительства нефтепровода Тенгиз – Новороссийск, осуществляемый Каспийским Трубопроводным Консорциумом (КТК). В настоящее время проект, благодаря доброй воле и поддержке руководства двух стран, вступил в стадию практической реализации.

Вместе с тем, по мере продвижения проекта возникают определенные трудности, характерные для любого нового дела.

В частности, на сегодня имеет место проблема, связанная с предоплатой импортных товаров и услуг, выполняемых в срок свыше 90 дней. Ранее лицензию на такую предоплату предоставлял Центробанк РФ. Однако, насколько нам известно, после выхода Федерального Закона РФ от 29 декабря 1998 года «О первоочередных мерах в области бюджетной и налоговой политики», полномочия Центробанка по данному вопросу закончились 1 апреля т.г. и в настоящее время порядок согласования контрактов с таким сроком не определен.

В этой связи просим Вас, уважаемый Владимир Владимирович, принять решение на уровне Правительства Российской Федерации, сохраняющее за КТК право заключать контракты на изготовление и поставку товаров и услуг с длительным (более 90 дней) сроком исполнения. Минтопэнерго, по сообщению руководства КТК, внесло в Правительство РФ проект такого распоряжения, который поддерживается Центробанком России.

Принятие такого решения способствовало бы своевременному выполнению графика работ и пуску нефтепровода в намеченные сроки.

С уважением, Н.Балгимбаев»

Сегодня в проекте КТК завершается второй этап – стадия расширения. С высоты времени можно уверенно сказать, что позиция руководства страны, выработанная в середине 90-х годов по созданию независимой нефтепроводной системы, оказалась стратегически верной. Она принесла выгоды не только Казахстану, но и Российской Федерации, а также нефтяным компаниям, финансировавшим проект. КТК стал первым масштабным трубопроводным проектом, как для Казахстана, так и для России, реализованным в условиях рыночной экономики, многоукладной собственности.

Реабилитация месторождения Узень

Узеньское нефтяное месторождение является одним из уникальных месторождений мира по запасам нефти и к 1995 году по остаточным извлекаемым запасам занимало третье место в Республике Казахстан после Тенгиза и Карачаганака. Месторождение имеет исключительно сложное геологическое строение, нефть месторождения обладает аномальными свойствами, которые выражаются высоким содержанием парафина (до 29%) и асфальтно-смолистыми компонентами (до 20%), обуславливающими высокую температуру застывания.

Основными причинами стремительного падения добычи нефти явились:

- усложнение общей экономической ситуации и ухудшение финансового положения предприятия «Узеньмунайгаз».

- старение нефтепромыслового оборудования из-за естественного износа и отсутствие возможности обновления;

В начале 1993 года Правительство Республики Казахстан обратилось во Всемирный Банк с просьбой об оказании помощи. Необходимость помощи диктовалась тяжелым положением на месторождении, которое без инвестиций в производство в течение 2-3 лет могло полностью остановиться. Как следствие, под угрозой было существование города Жанаозен, где к тому времени проживало более 60 тысяч человек.

Всемирный Банк откликнулся на обращение нашего Правительства и, принимая во внимание социальный аспект проекта, без предварительной подготовки разработал программу помощи в деле реабилитации Узеньского нефтяного месторождения.

В программе предусматривалось:

- выполнение первоочередных исследований по оценке запасов, управлению пластами, состоянию подземного и наземного оборудования, а также вопросы охраны окружающей среды и техники безопасности и оценка жизнеспособности Проекта восстановления Узеньского нефтяного месторождения;

- выбор пилотного участка для определения потенциала месторождения путем проведения тестирования, исследования и капитального ремонта скважин;

- усовершенствование управления месторождением и реорганизация ПО "Узеньмунайгаз" в корпоративную структуру, ее финансовое оздоровление и генерирование ресурсов для дальнейшего реинвестирования;

- привлечение стратегического инвестора для полного восстановления месторождения;

Первоначальные исследования позволили установить, что конечная нефтеотдача оценивается в 35 процентов от начальных геологических запасов, а восстановление месторождения экономически оправдано. К сожалению, работа по проекту продвигалась вяло.

Нурлан Балгимбаев, став министром, активно подключился к проекту и контактам со Всемирным Банком. Прежде всего, он определил персонально ответственных в аппарате министерства и в ПО «Узеньмунайгаз» за реализацию проекта. Во-вторых, составил перечень вопросов, решение которых зависело от республиканских организаций. Для их решения были организованы встречи представителей Всемирного Банка с заинтересованными министерствами, посещения Узеньского месторождения, приняты технические и организационные меры для соблюдения условий инвестирования. В итоге выработан проект Соглашения о займе в размере 109 млн. долларов США.

Проект восстановления Узеньского месторождения был представлен Совету директоров Всемирного Банка 2 июля 1996 года, где получил высокую оценку. Соглашение о Займе между Всемирным Банком и Республикой Казахстан было подписано 19 июля 1996 года. Это был первый крупный заем, полученный нашей страной от международной организации в конкретный проект. Уникальность займа была также в том, что это был, наверное, единственный случай в практике Банка, когда средства выделялись для развития нефтяного месторождения. Решающую роль сыграл социальный аспект.

Социальный аспект

Необходимо отметить, что работу предприятий отрасли сильно осложняло наличие огромной социальной сферы. Так, на балансе предприятий в начале 90-х годов находилась полностью социальная инфраструктура городов Жанаозен Мангистауской области и Аксай Западно-Казахстанской областей, поселков Кульсары, Кенкияк – всего 23 поселка, а также двух сел, пяти вахтовых поселков. Кроме того существовало значительное число объектов соцкультбыта и жилья в таких городах, как Атырау, Актау, Уральск, Актюбинск, Павлодар, Шымкент, Кзыл-Орда, Октябрьск.

Состояние этих объектов, а также удовлетворение потребностей растущего населения в этих населенных пунктах зависело от политики министерства. Нурлан Балгимбаев, сам выросший в этой среде, повидавший все «прелести жизни» рабочих поселков, первостепенное внимание уделял быту людей, их здоровью.

Достаточно сказать, что наряду с производственной программой в 1995 году после нескольких лет забытья восстановилось непроизводственное строительство. На социальные нужды было направлено в том году чуть более 6 млрд. тенге. Были разработаны и утверждены перспективные планы развития. Так, по городу Жанаозен были запланированы застройка 5-го микрорайона, улицы Вокзальной, строительство школы в поселке Тенге, медицинско-оздоровительного комплекса на месторождении, гостиницы на 50 мест, зоны отдыха в местности Кендирли, капитальный ремонт родильного дома и дома культуры «Нефтяник». По городу Атырау был предусмотрен капитальный ремонт домов культуры «Эмбамунайгаза» и Атырауского НПЗ, футбольного поля стадиона, строительство физкультурно-оздоровительного комплекса. По каждому поселку были предусмотрены мероприятия по улучшению условий труда и быта нефтяников, а по поселкам Каратон и позже Сарыкамыс – планы переселения жителей ввиду попадания этих насленных пунктов в санитарно-защитную зону Тенгизского месторождения. Надо отметить, что огромный вклад в систематизацию учета социальной сферы, оценку ее состояния внес Марабаев Насибкалий Абугалиевич, работавший тогда советником министра, имевший богатейший профессиональный и государственный опыт, высокий личный авторитет, как в трудовых коллективах нефтяников, так и в правительственных кругах. Проведя множество встреч на местах, он фактически провел инвентаризацию соцкультбыта отрасли. Без его внимания не остались ни один жилой дом, ни одни клуб или больница, ни одна котельная или пекарня, построенные нефтяниками и для нужд нефтяников. Внесенный Н. Марабаевым план был рассмотрен министром вместе с генеральными директорами предприятий. Были очерчены первоочередные меры на 1995 год по спасению городов и поселков нефтяников, и несмотря на очень скудные ресурсы, на них направлены 6 млрд. тенге, что было эквивалентно тогда 98 млн. долларам США. Позже, по мере укрепления финансового состояния предприятий, поддержка социальной сферы стала системной мерой и продолжается до сих пор национальной компанией.

Надо сказать, что наряду с материально-технической стороной соцкультбыта НурланУтебович большое значение придавал созданию коллективистских настроений, сам был инициатором многих дел по поощрению лучших работников. Так, когда он вернулся в «КазахОйл» после работы в правительстве, в числе первых мероприятий он предложил проведение конкурсов профессионального мастерства, спартакиады в трудовых коллективах, конкурсов художественной самодеятельности. На поощрение победителей финальных соревнований по рабочим специальностям в 2000 году было закуплено 10 автомобилей, в основном, «Лады», а для специалистов подземного ремонта скважин – «Волги». На следующий год, когда дела пошли лучше, в качестве призов вручались уже иномарки. Эти традиции продолжаются в АО «КазМунайГаз«Разведка Добыча».

Необычной мерой поощрения было приглашение по предложению Нурлана Утебовича100 лучших работников «Эмбамунайгаза», «Узеньмунайгаза», Атырауского НПЗ и других коллективов ННК «Казахойл» в Астану на празднование миллениума, причем вместе с супругами.

Многие начатые Балгимбаевым инициативы стали традицией. Так, к юбилеям предприятий, другим памятным датам стали составляться планы, где на первом месте стояли такие пункты по развитию социально-культурных объектов. Так, к 90-летию месторождения Доссор был восстановлен Дом культуры, построен физкультурно-оздоровительный комплекс в поселке Доссор, газифицирован сам поселок.

Долгосрочное развитие отрасли

Как я уже отметил, в должности министра нефтяной и газовой промышленности Нурлан Утебович Балгимбаев много внимания и сил уделял развитию предприятий отрасли, внедрению рыночных отношений с поставщиками и потребителями. Но он понимал, что отрасль не может развиваться обособленно, она нуждается в экономической и финансовой поддержке, заделе в сырьевой базе. В одной из записок Премьер-Министру он указывал:

«Фактором, определяющим долгосрочное развитие отрасли, является наличие стройной и продуманной системы государственного регулирования недропользования. В настоящее время нормативно-правовая база в этой сфере не соответствует международной практике и не отвечает рыночным принципам. «Кодекс о недрах», ряд указов Президента и постановлений Кабинета Министров, принятых под влиянием Министерства геологии и охраны недр без участия специалистов добывающей отрасли, закрепляют принципы централизованной экономики, создают монополию ведомства в вопросах, имеющих общегосударственное значение. Среди них необходимо отметить следующие:

1. Мингео имеет исключительное право на любые территории Республики для проведения геолого-разведочных работ. Монополизм и узковедомственный подход при использовании этого права выразились в бесконкурсной раздаче высокоперспективных территорий (бортовые зоны с доступными глубинами в Прикаспийской впадине и Приаралье) иностранным компаниям, порой малоизвестным. В результате государственный сектор нефтедобывающей отрасли остался без перспективных территорий для развития своей минерально-сырьевой базы.

2. Геолого-геофизическая информация, а также право ее обмена и продажи принадлежат Мингео, что противоречит праву собственности.

3. Мингео наделено правом выдачи лицензий на разведку и разработку месторождений. Это сопряжено с согласованием конкретных коммерческих условий, связанных с экономической моделью развития как самого месторождения, так и отрасли, включая ее инфраструктуру. Поскольку эти вопросы находятся за рамками компетенции Мингео, под сомнение ставится объективность оценки проектов при выдаче вышеуказанных лицензий.

4. Государственная Комиссия по запасам (ГКЗ) подчинена Мингео и входит в его состав. Поскольку в ведении этого министерства находятся также и предприятия, осуществляющие разведку запасов, теряется объективность в работе ГКЗ. В условиях рыночной экономики хозяйствующие субъекты, ведущие разведку, а затем и добычу углеводородного сырья, сами заинтересованы в максимально точной оценке запасов при минимальных затратах, поэтому в перспективе вместо ГКЗ необходим орган для регистрации запасов.

5. Государственное финансирование геолого-разведочных работ в настоящее время производится через Фонд восполнения минерально-сырьевой базы, формируемый из 8-процентных отчислений от выручки нефтедобывающих предприятий и относимых на себестоимость продукции. Средства из этого фонда полностью потребляются предприятиями Мингео, при этом с 1991 года добывающим предприятиям не было передано ни одного месторождения. Для финансирования своих разведочных работ нефтедобывающие объединения выкраивают средства из собственных источников. При обсуждении Программы Правительства по углублению реформ и выходу из кризиса Миннефтепром предлагал упразднить данный Фонд наряду с Фондом преобразования экономики, Дорожным и др., а финансирование поисковых работ вести по прямым контрактам, заключаемым между нефтедобывающими предприятиями и отбираемыми по конкурсу подрядчиками. Считаем необходимым вернуться к этому вопросу и установить рыночные принципы в этой сфере, а также обеспечить передачу добывающим предприятиям уже разведанных к настоящему времени месторождений».

Кое-кто может увидеть в этом соперничество двух министерств. Но это не верно. Так, Нурлан Утебович всецело поддержал концепцию освоения казахстанского сектора Каспийского моря, инициированную в Министерстве геологии заместителем министра Б.М. Куандыковым и поддержанную заместителем Премьер-Министра К.К. Байкеновым. Уже будучи министром, Н. Балгимбаев активно участвовал в реализации проекта, горячо отстаивал саму его идею. Вот его выступление на заседании Правительства Республики 26 декабря 1995 года:

«Уважаемый Акежан Магжанович! Коллеги!

Мне хотелось сконцентрировать Ваше внимание на следующих вопросах, связанных с реализацией Государственной программы освоения углеводородных ресурсов Каспия.

Первое: Для чего мы начали изучение Каспия? Вопрос, требующий освещения, поскольку иногда приходится слышать, что у нас и на суше нерешенных задач достаточно;

Второе: Каковы риски данного проекта для государства, в данном случае для правительства, выступающего гарантом реализации программы?

Третье: Какие меры необходимо предпринять, чтобы исключить, или хотя бы сократить эти риски?

Итак, для чего мы создали и работаем по Программе? Дело в том, что производство нефти должно стать стержнем экономического развития страны, ее интеграции в мирохозяйственные связи. Это факт, признанный независимыми аналитиками. Это заложено и в проводимой сегодня политике государства.

Но анализ показал, что для подъема и поддержания уровня добычи нефти разведанных ресурсов на суше через двадцать-тридцать лет может оказаться недостаточно. Поэтому взор был обращен на ту часть Прикаспийской депрессии, которая расположена под дном Каспия. Самые осторожные прогнозы свидетельствуют о наличии здесь до 10 млрд. тонн нефти. Последовательно вовлекая их в разработку, Казахстан может в течение следующего столетия выйти и уверенно держаться в ряду крупнейших производителей и экспортеров нефти. При этом нельзя опаздывать с подготовительными работами, иначе в условиях мировой конкуренции можно оказаться в аутсайдерах.

Но для реализации такой грандиозной Программы Республика должна найти очень большие объемы инвестиций. И для этого был использован имеющийся мировой опыт, включая организацию разработки месторождений в Северном море, в Мексиканском заливе и др. крупных нефтегазоносных бассейнах.

В итоге удалось привлечь инвестиции для исследования казахстанского сектора моря, еще до определения принципов раздела будущей добычи. Надо отметить, что это беспрецедентный случай в международной практике, что лишний раз свидетельствует об уверенности западных инвесторов в высокой перспективности проекта.

О том, что выбранная стратегия освоения Каспия является экономически целесообразной, свидетельствует также неослабевающий интерес нефтяных компаний, как крупных международных, так и вновь образованных российских компаний.

Таким образом, мы можем констатировать, что Программа изучения и освоения Каспия является стратегически верной.

Теперь о том, каковы риски проекта для Правительства? Сразу же надо отметить, что все технические риски возлагаются на инвесторов, т.е. международный консорциум, осуществляющий сейчас реализацию программы исследований. Это, прежде всего, риск коммерческого обнаружения, технологический, экологический и другие риски.

На Правительство, как Сторону Соглашения, ложатся риски организационного характера, так называемые политические риски. Так, Указом Президента Республики Казахстан и специальным постановлением Кабинета Министров при создании международного консорциума предусматривалось, что налоговые условия, записанные в Соглашении с иностранными участниками консорциума, будут неизменными. Однако в настоящее время делаются попытки наложить на инвестиции, привлекаемые для изучения, дополнительные налоговые изъятия, что ставит под угрозу дальнейшее инвестирование и влечет фактически срыв государственной программы.

Что будет, если мы изменим налоговый режим? Если не говорить о том, что Казахстан может оказаться на задворках мировой экономики, то прямой ущерб будет выражаться в необходимости возврата иностранных инвестиций, потраченных на исследовательские работы. А это, как уже доложил г-н Куандыков, за 1994-1995 годы составило 110,4 млн. долларов США, плюс в предстоящем году намечено затратить еще 87,4 млн. долларов. Причем это надо возвратить очень быстро, и это и есть экономическое измерение риска Правительства.

Прошу названные проблемы отразить в протокольном решении, а при необходимости принять постановление или распоряжение Правительства».

Последующая работа Нурлана Утебовича и его коллег по министерству в этом направлении привела к тому, что его позиция нашла свое отражение в президентской «Стратегии-2030», где в качестве долгосрочного приоритета №5 указаны «Энергетические ресурсы». Нурсултан Абишевич указывал, что Казахстан установит долгосрочное партнерство с главными международными нефтяными компаниями для привлечения лучших международных технологий, ноу-хау и крупного капитала, чтобы быстро и эффективно использовать наши запасы и что необходимо «жестко и разумно отстаивать интересы Казахстана, экологию, занятость и подготовку нашего персонала, необходимость решения ряда социальных задач».

Будучи советником Президента в 2007-2009 годах Нурлан Утебович первостепенное внимание уделял соблюдению указанных принципов, регулярно информировал Главу государства по ключевым вопросам нефтегазового сектора.

Совершенствование управления отраслью

90-е годы характеризуются как переходный период от системы централизованной экономики к рыночной экономике. Являясь одним из приверженцев последней, Нурлан Утебович много работал по преобразованию системы, внедрению в ее управление новых принципов.

Так, еще в 1995 году он обосновал необходимость создания в составе министерства Акционерной Трубопроводной Компании. Целью компании была организация финансирования трубопроводных проектов в соответствии с международными стандартами, приемлемыми для иностранных банков, управление этими капиталовложениями. Компания могла бы работать на рынке ценных бумаг как внутри Республики, так и на международных фондовых биржах, таких как Лондонская или Нью-Йоркская, осуществлять вторичную эмиссию акций, выпускать векселя и облигации под гарантию Национального банка Республики Казахстан. В качестве гарантий компания могла предоставлять залоговые обязательства в виде действующих трубопроводных активов, параллельно с финансовыми гарантиями правительства. Эта идея получила свою реализацию в 1997 году, когда была создана компания ЗАО «КазТрансОйл», и команда новых молодых менеджеров первой среди компаний Казахстана вышла на европейский финансовый рынок, разместив в 2001 году свои пятилетние облигации на сумму $150 миллионов.

По нефтедобывающим предприятиям у Нурлана Утебовича также было предложение консолидировать государственную долю. Вот что он писал первому заместителю Премьер-Министра Павлову А.С.:

«Уважаемый Александр Сергеевич!

Республика Казахстан в настоящее время входит в третью десятку среди 98 нефтедобывающих стран мира. В ближайшие 5-8 лет страна может войти в первую десятку. Исходя из этого, правительство должно концептуально определиться: в какой форме будет развиваться нефтяная промышленность страны – многонациональной с участием крепкой отечественной составляющей, либо целиком иностранной.

Привлечение иностранных нефтяных компаний оправдано и просто неизбежно в тех случаях, когда у государства отсутствуют средства или технологии. Таковыми примерами являются Тенгизский, Карачаганакский, Узеньский проекты.

Однако осуществляемая в настоящее время скоропостижная приватизация, выливающаяся в продажу активов уже работающих предприятий, заставляет делать вывод о том, что правительство не заинтересовано в укреплении отечественной нефтяной промышленности. Ведь если для государственных предприятий отрасли, выставленных на тендерную продажу, создать правовые и налоговые условия, предоставленные иностранным инвесторам, а также провести предусмотренную правительственной программой реструктуризацию, то госсектор может в короткие сроки выйти из кризисного финансового положения. Кроме того, эти предприятия при правительственной поддержке могут самостоятельно выходить на международные рынки капитала.

Поэтому предлагаю составить по каждому предприятию действительно индивидуальный план реструктуризации и приватизации, как это предусмотрено решениями Правительства, определить конкретные сроки и исполнителей, гласно реализовывать эти планы, дабы избежать нежелательных домыслов.

В связи с намерением Правительства активизировать рынок ценных бумаг (постановление от 14 декабря 1996 года, протокол совещания от 21 декабря 1996 года №20-20/16045), в том числе за счет государственных активов, находящихся в совместных предприятиях, хотел бы также обратить Ваше внимание на следующее.

В нефтегазовом секторе создано и функционирует 17 совместных предприятий по разведке и добыче углеводородного сырья. В учредительных документах практически всех СП не предусмотрено акционирование, соответственно, невозможно осуществлять эмиссию акций и выход на фондовые рынки. Кроме того, создавая эти СП, государство как собственник недр преследовало цель получать отдачу от их разработки в чистом виде, не неся каких либо затрат. Переуступка государством своей доли частному лицу будет рассматриваться иностранным участником СП как нарушение экономических условий проекта и вызовет его негативную реакцию, как это наблюдается сейчас в СП “Казгермунай” (иностранные участники - RWE DEA, EEG Hmbh - оба ФРГ, а также IFC).

В этой связи вносится предложение организовать государственную структуру, которая управляла бы долями государства в этих СП, действовала бы на коммерческих принципах, отвечала бы за:

- выполнение программ работ, предусмотренных контрактами и соглашениями;

- обеспечение своевременных выплат государству в виде роялти, налогов и т.п.

- регулирование отношений СП и иностранного участника с правительственными учреждениями и местными органами.

Однако данную передачу необходимо проводить с полным соблюдением как законодательства Республики Казахстан, так и условий соглашений, заключенных с иностранными участникми СП.

Данная структура могла бы быть образованной в форме национальной нефтяной компании, подотчетной Минфину в части обеспечения бюджетных поступлений, Миннефтегазпрому – в части проведения единой технической и экономической политики, Госкомимуществу – в части собственности.

В случае, если государство пожелает реализовать часть своей доли в совместных предприятиях, то оно может акционировать данную структуру и вывести ее акции на фондовые рынки».

Почему писал А.С. Павлову? Дело в том, что на почве приватизации нефтегазовых предприятий у Нурлана Утебовича возникли существенные разногласия с Премьер-Министром, а Александр Сергеевич в тот момент возглавлял Межведомственную комиссию по приватизации. Эти разногласия даже освещались в зарубежной прессе. Вот что писала лондонская газета «FinancialTimes» 30 апреля 1996 года:

«Казахстан пытается возродить свою приватизационную программу, востребовав заявки на нефтеочистительный завод и два других нефтяных предприятия с подтвержденными запасами 2 млрд. баррелей… Официальные лица назвали тендер показательным вариантом, призванным возродить приватизационный процесс больших предприятий, который был прерван в угоду серии контрактов передачи в управление. Такого рода соглашения дают возможность инвесторам выкупать акции без какого-либо соперничества с другими желающими, что привело к ряду скандалов по обвинению в коррупции и досрочному прекращению контрактов. Правительство Казахстана пытается обелить свою репутацию перед западными инвесторами путем проведения открытого тендера, организованного консультантами и юристами из Прайс Уотер Хаус, Мерил Линч и Пеппер, Хамильтон и Шитз. «Премьер-Министр сказал, что на этот раз он хочет порядочной сделки, без портфеля под столом», – подчеркнул один из западных консультантов. …Одним из серьезнейших факторов риска является лицензирование нефтяных месторождений. Актюбинскнефть и Южнефтегаз, государственные предприятия, сделали небольшую оплату или вообще не оплатили роялти, и поэтому являются шаткими обладателями прав на месторождения. Правительство Казахстана клятвенно заверило признать условия контрактного соглашения, но Министерство нефтяной и газовой промышленности публично противостоит тендеру, и по этому поводу эксперты говорят, что вряд ли оно будет сотрудничать с новыми владельцами».

Н. Балгимбаев был не против приватизации вообще, а против скороспелости принимаемых решений. Об этом говорит то, что по поручению Правительства он своим министерским приказом создал рабочую группу по разработке программы приватизации, при этом в ее состав пригласил специалистов Мингео, Минэкономики, Госкомимущества, Госкомприватизации. Проводимая же в то время приватизация сводилась к формированию пакета информации о предприятии (зачастую неполный, т.е., малодостоверный) и объявлении тендера. Никаких работ по подготовке предприятий, его реструктуризации и т.п. не проводилось. Хорошо помню, что по «Южнефтегазу» консультантами «Прайс УотерХауз» не был даже составлен профиль добычи нефти – основа оценки предприятия. Не проводилось также изучение потенциала участников. Против такого подхода и возражал наш министр. Рабочая группа оперативно выработала последовательность мер по осуществлению приватизации. Содержание программы включало в себя:

1. Обоснование приватизации, выбор объектов;

2. Цели Программы;

3. Нормативно-правовая база;

4. Последовательность действий по реструктуризации и приватизации;

5. Задачи оценочной фазы;

6. Определение продажной стоимости предприятия;

7. Критерии выбора инвестора;

8. Приоритеты Программы;

9. Сроки реализации.

Программу доложили в Госимуществе, согласились с ней. Однако на деле всё продолжилось по прежней колее. Более того, представителей Министерства нефтяной и газовой промышленности на уровне заместителя министра вывели из состава всех комиссий по приватизации (поочередно в комиссиях были Кешубаев Г.К., Лобаев А.С., Саламатов М.Г.) и оставили только одного эксперта – начальника отдела Жумина К.Р.

По этому же сценарию произошла передача в концессию газотранспортной системы. Справедливости ради надо указать, что по газовому сектору Правительство в январе 1996 года запросило помощь Всемирного Банка в выработке приоритетных проектов в этой сфере. Всемирный Банк направил несколько групп, довольно скрупулезно собрал материалы по сектору и в ноябре 1996 года представил Памятную записку, в которой рекомендовал следующие практические шаги:

- всесторонний анализ отобранных рынков газа;

- анализ институциональной реформы и финансовой жизнеспособности газовых компаний;

- пред-инвестиционные исследования для отобранных приоритетных проектов;

- принятие руководства по разработке нормативной базы в газовом секторе;

- анализ ценообразования в газовом секторе;

- гидравлическая модель для основной системы транспортировки газа;

- анализ процедур по сбору оплаты и возможности введения газовых счетчиков на основе предоплаты.

Все эти меры, как план, Всемирный Банк предлагал принять быстро, до конца 1996 года, а затем приступить к их реализации. При этом в Памятной записке указывалось: «Миссия рекомендовала создать стратегическую базу до приватизации, разработать, в частности, долгосрочный сценарий для увеличения инвестиций, а также современную нормативную базу. При недооценке стратегических аспектов и проведении лишь ускоренной приватизации возникает опасность ухудшения инфраструктуры и политической среды, которая чревата серьезными последствиями для всего энергетического сектора, экономики страны и социальной стабильности. Частная монополия не является более эффективной, чем государственная монополия, если отсутствует надлежащая нормативная база со строгим ее соблюдением. Надлежащая норматвная база и механизмы соблюдения должны быть созданы до приватизации для того, чтобы устранить монополию…».

К сожалению, приватизация магистральных газопроводов, а также распределительных газовых сетей в областях была проведена без учета этих рекомендаций. Ошибочность этого шага была понята через несколько лет, в итоге газотранспортную систему вместе с электрическими сетями и ТЭЦ г. Алматы пришлось выкупать у иностранного концессионера.

В управлении экономикой НурланУтебович стремился добиться синергии различных предприятий, и даже отраслей. Так, по его инициативе в апреле 1995 году постановлением Правительства была создана топливно-энергетическая компания ЮТЭК, которой передали управление нефтедобывающим предприятием «Южнефтегаз», Шымкентским НПЗ, некоторыми газотранспортными предприятиями Государственной холдинговой компании «Казахгаз» и Жамбылской ГРЭС. Целью ставилось обеспечение стабильной и эффективной работы предприятий по добыче и переработке фосфорного сырья бассейна Каратау, привлечение отечественных и иностранных инвестиций и передовых технологий. Суть состояла в том, что в затратах фосфорного производства была высока доля электроэнергии. ЮТЭК должен был удешевить ее за счет замещения узбекского газа казахстанским, а также использования мазута, вырабатываемого на Шымкентском НПЗ из кумкольской нефти.

Кроме того, были проведены переговоры и сформирована международная финансово-промышленная группа в составе компании ЮТЭК, банка «Казкоммерцбанк», холдинговой компании «Каратау», российской нефтяной компании ЛУКойл, узбекской компании «Адыл». Вся эта конструкция начала работать, причем весьма перспективно. Но поскольку межстрановые связи в СНГ тогда были еще хрупкими, международный консорциум тихо угас. Затем, вследствие приватизации нефтегазовых объектов интересы новых собственников перестали совпадать с поставленными перед ЮТЭК целями. В итоге к 1997 году ЮТЭК прекратил свою деятельность.

Но опыт работы с ЮТЭК Нурлан Утебович использовал при создании национальной нефтяной компании. Прежде всего был изучен мировой опыт функционирования нефтяных компаний со 100-процентным участием государства как собственника. Были собраны материалы по компаниям SaudiAramco, NationalIranianOilCo., Pemex, KuwaitPetroleumCorp., AbuDhabiNationalOilCo., Petrobras, Eni, Statoil, PetroleosdeVenezuela, OmanOilCo., Petronas и другим. Были изучены их организационная структура, стратегические цели, основные проекты, принципы функционирования, прежде всего в недропользовании, взаимоотношения с государственными структурами и многое другое. Анализ показал, что все они по внутренней структуре являются вертикально-интегрированными компаниями, что характерно и для крупных международных нефтяных компаний. Многие из изученных компаний имели в своих активах магистральные нефтепроводы. Но ряд государственных компаний имел функции, свойственные государственным органам. Так, малазийская компания Petronas и другие обладали правом определять государственную политику по изучению недр и предоставлять недропользователям участки для разведки и добычи углеводородов, т.е. представляли государство в контрактах на разведку и добычу. В случае, если недропользователем была сама государственная компания, то второй стороной контракта выступала дочерняя компания.

Под руководством Н. Балгимбаева было составлено обоснование для создания государственной нефтяной компании, разработаны учредительные документы, определены предполагаемые активы, рассчитан предварительный бизнес-план. Сам термин «национальная компания» был применен для подчеркивания статуса компании, что наряду с коммерческими функциями ей придаются задачи представления национальных интересов. С этими документами Нурлан Утебович сходил «наверх» и вскоре, 4 марта 1997 года вышел Указ Президента Республики Казахстан №3878 «О создании «Национальной нефтегазовой компании «Казахойл». Для практической реализации Указа нас пригласили на совещание в Администрацию Президента, были там и работники Аппарата Правительства. Разделившись на группы, участники тщательно изучали представленные нами бумаги. Особенно запомнился Зейнолла Какимжанов, работавший тогда советником Президента. Обращала на себя внимание его цепкость в изучении вопроса, способность сходу понять суть расчетов, организационных связей, дать быстрые, но четкие комментарии и др. Много времени мы провели и в юридическом блоке. Общими усилиями были подготовлены проект постановления Правительства, решения Госимущества и другие документы.

Компания начала функционировать в апреле того же года, в ее состав вошли активы, уцелевшие от приватизации: нефтегазодобывающие предприятия «Узеньмунайгаз», «Эмбамунайгаз», «Карачаганакгазпром», 41 процент акций Атырауского нефтеперерабатывающего завода, компания «Казахстанкаспийшельф», владеющая долей в 14,3 процента в будущем месторождении Кашаган. «Казахойлу» были также переданы доли в мелких совместных предприятиях, числом около десятка, пакет акций в строящемся КТК, завод «Мунаймаш» в Петропавловске, 5 геофизических организаций.

Все эти предприятия, за исключением СП и «Казахстанкаспийшельф», имели низкий технический и технологический уровень развития, в силу этого плачевное финансовое состояние. Однако это не смутило Н. Балгимбаева. Первостепенное внимание он уделил формированию аппарата компании. Стержнем была «старая гвардия», т.е., нефтяники-инженеры, выросшие на нефтепромыслах. Это Саламатов М.Г. – первый вице-президент, Жангазиев Ж.С. – вице-президент по производству, Дузбаев С.К., Хасанов Б.К., Утегалиев С.А., Сисембаев К.Ж. – директора департаментов, опытные специалисты Утетлеуова Б., Кайдалова Т.Ш., Жумин К.Б., Нарембаев Б.К., Нурбаева М.К. и многие другие. В новую компанию он пригласил много молодых людей финансовой и юридической направленности, с высокой профессиональной подготовкой. Тогда в компанию пришли Кулибаев Т.А. – вице-президентом по экономике и финансам, Сыргабекова А.Н. – финансовым директором, Рахимбеков А.М. – коммерческим директором, Валентинова Н.С. – главным бухгалтером, Сафинов К.Б. – директором юридического департамента, Залевская В.В. – его заместителем, Орынбасаров Е.М., Шаяхметов Б.Ш. – директорами департаментов в экономическом блоке и многие другие. Все они проявили свои лучшие профессиональные качества, вложили свой труд в становление компании. Работая рядом с опытными нефтяниками, они выросли в успешных менеджеров производства, и сегодня занимают ключевые посты в нефтегазовом секторе Казахстана, успешно трудятся на различных участках.

На первый год работы «Казахойла» пришлось начало мирового финансового кризиса, поэтому взять хороший старт не удалось. Однако даже в этих условиях профессионализм команды позволил не потерять уровень добычи нефти, сконцентрировать финансовые ресурсы на приоритетных задачах, не распыляя их. Конечно, были и некоторые «перегибы». Когда Балгимбаев Н.У. вернулся в октябре 1999 года в «Казахойл», то численность аппарата вдвое превышала уровень 1997 года, было очень много случайных людей, без должной квалификации и навыков работы. Нурлан Утебович быстро «навел порядок», составил, по обыкновению, стратегический план, и работа пошла. Компания умело использовала начавшийся рост цен на нефть и в течение 2000-2001 годов крепко встала на ноги.

С самого начала образования компании Н.Балгимбаев стремился создать стратегическое партнерство с крупнейшими мировыми компаниями. «Стратегия-2030» прямо призывала к этому, и будучи уже Премьер-Министром Нурлан Утебович продолжил эту работу. В итоге, в конце января 1998 года 8 компаний международного уровня информировали о своей заинтересованности в создании стратегического альянса с «Казахойл», а шестеро из них прислали руководству страны письменные предложения. Это было свидетельством признания потенциала Казахстана в нефтегазовом секторе, а также поддержки политики Президента Казахстана по развитию страны на базе использования энергетических ресурсов страны.

В числе первых практических шагов партнерства с западными компаниями «Казахойл» провел в 1998 году исследование возможных трубопроводных маршрутов для казахстанской нефти. Нурлан Утебович (хотя уже был Премьер-Министром) лично подбирал кандидатуры компаний на участие в данном исследовании, с тем, чтобы исключить конфликт интересов, обеспечить оперативность и технологическую и экономическую обоснованность. Работа эта была проведена в довольно сжатые сроки (6-8 месяцев) и была положена затем в основу для составления стратегии компании. В последующем создание стратегических альянсов по крупным проектам вошло в практику правопреемника «Казахойла» – Национальной компании «КазМунайГаз».

Финансовое укрепление компании позволило уделить должное внимание развитию сырьевой базы компании, вернуться к социальным программам, принятым еще в 1995-96 годах, начать рассматривать инвестиционные проекты за пределами Казахстана. Все эти направления, внесенные в стратегический план «Казахойла» в 2000-2001 годах Нурланом Утебовичем Балгимбаевым, остаются актуальными для сегодняшнего развития Национальной компании и отрасли в целом.

Работа в Правительстве

В октябре 1997 года Н.У. Балгимбаев, всего лишь через три года работы руководителем нефтегазового сектора, был назначен Премьер-Министром Республики Казахстан. Полагаю, что основным фактором, определившим назначение, была роль этого сектора в развитии страны. Предстояло начать практическое освоение каспийского шельфа, а для этого привлечь ведущие мировые компании, оформить долгосрочное сотрудничество с инвесторами по Карачаганакскому месторождению, завершить проект КТК и дать выход тенгизской нефти на мировые рынки, совершенствовать энергетические связи с соседями и международными организациями. То есть во главе Правительства, видимо, нужен был профессионал, хорошо знающий эти вопросы. Но и личные качества Нурлана Утебовича, такие как последовательность и настойчивость, принципиальность, твердость в занятой позиции, умение создать команду и работать с ней, наверное, сыграли не последнюю роль. В принципе, работа любого человека на такой высокой государственной должности широко освещается прессой, все его речи или подписанные документы доступны общественности. Поэтому мне нет нужды описывать работу Правительства того периода. Но тем, кто работал рядом, в аппарате правительства, был виден человеческий аспект всей государственной машины. Мне довелось вживую видеть работу Правительства в тот период, наблюдать стиль работы Нурлана Утебовича. Думаю, ему очень повезло с командой. Для всех членов правительства были свойственны активность, инициативность, неравнодушие к обсуждавшимся вопросам. На заседаниях Правительства и совещаниях, которые проводил Премьер или его заместители, царил дух открытости, товарищества. Не было даже намека на менторство, назидательность. Даже в самые трудные месяцы финансового кризиса 1998-1999 годов, когда по вечерам у Премьера собирались его первый заместитель, министр финансов и министр госдоходов, чтобы определить очередность платежей из бюджета на следующий день, не было ни нервозности в отношениях, ни тем более паники. Много времени уделялось работе с регионами, и это понятно. В условиях, когда бюджеты всех уровней составляются с запасом, руководители регионов имеют возможность планомерно осуществлять управление. Но в период дефицита бюджетов центру приходится решать имеющиеся проблемы регионов совместно, причем никого не выделяя, и никого не обижая. То же относилось и к бюджетным программам министерств. Хорошо помню формирование бюджета 1999 года. Обсуждался он долго, кроился и перекраивался неоднократно. В финальной части, за день до внесения в Парламент, руководителей всех республиканских бюджетных организаций (а это министерства, агентства, а также структуры, подчиненные Президенту Республики Казахстан) пригласили в зал заседаний правительства. После краткой речи Премьера, объяснившего остроту текущего момента и необходимость принятия бюджета в том виде, как он сформирован, все руководители поочередно подошли к столу и поставили подписи под сверстанным бюджетным документом. В этом акте я увидел, во-первых, максимальную сбалансированность документа, поскольку никто не стал что-то дополнительно поправлять, во-вторых, высокую ответственность руководителей, их понимание глубины ситуации и готовность работать в стесненных условиях, в-третьих, авторитет Н.У. Балгимбаева как государственного деятеля.

Естественно, в этот период он очень близко работал с Главой государства. К поручениям Президента он относился с особой ответственностью и инициативой. Так, в начале 1998 года он лично взялся за организацию строительства ледового стадиона, спорткомплекса «Казахстан». Ввиду нехватки бюджетных средств он обратился к иностранным компаниям, работавшим в то время в Казахстане с предложением «скинуться» на строительство стадиона. Первым его поддержал «Шеврон», внесший 1 млн. долларов, затем столько же внес «Мобил». Всего участвовало в спонсорстве более 20 компаний, правда, взносы были скромнее, чем у нефтяных гигантов. Для «прозрачности» проекта НурланУтебович предложил быть казначеем Нику Зане – представителю «Шеврона». Он открыл счет, и спонсорские деньги концентрировались там. Ежемесячно, по мере продвижения строительства, подрядчик выставлял счета, производилась проверка на месте, затем осуществлялась оплата. Была еще одна идея НурланаУтебовича – имя каждого спонсора присвоить конкретному залу, помещению внутри ледового дворца. Но, к сожалению, срок его премьерства завершился раньше ввода спорткомплекса в эксплуатацию, идея осталась нереализованной.

Еще одна деталь того времени, характеризующая Н. Балгимбаева. В ноябре 1997 года аппараты правительства и многих министерств уже переехали в Астану, но строительство жилья для передислоцированных работников задерживалось. Все жили в общежитиях. И вот, для того, чтобы занять досуг и уберечь работников от «вредного влияния», Нурлан Утебович предложил по вечерам заниматься спортом. Самым доступным видом был футбол, и работники аппарата правительства трижды в неделю к 8 вечера собирались в спортзале бывшего Целинсельмаша. По воскресеньям с периодичностью примерно 1 раз в два месяца были турниры по футболу между командами Администрации Президента, Канцелярии Премьер-Министра, акиматом города и акиматом Акмолинской области. Были также матчи на открытых полях: один раз на заснеженном городском стадионе, потом, как потеплело, на стадионе «Автомобилист», рядом с нынешним МВД. Участвовали и министры, и руководящие работники Администрации Президента, и, конечно же, сам Нурлан Утебович. Словом, было и увлекательно, и полезно с точки зрения укрепления неформальных отношений. Сегодня для проведения подобных мероприятий нанимают консультантов и всё это называют тимбилдинг (teambuilding– отработка взаимодействия, формирование команды). Тогда же это происходило в инициативном порядке и, выражаясь высоким слогом, способствовало зарождению духа товарищества, формированию гордости за участие в строительстве новой столицы.

Последние проекты

В 2009 году во время официального визита Президента Республики Казахстан Н.А. Назарбаева в Итальянскую Республику между Национальной компанией «КазМунайГаз» и итальянской «Эни» было подписано Соглашение о сотрудничестве, которое предусматривало совместную реализацию 6 проектов. Новизна этого документа заключалась в том, что наряду с проектом по разведке и добыче углеводородного сырья инвестор брался за реализацию четырех промышленных и одного исследовательского проектов. По окончании визита Глава государства наложил резолюцию-поручение в адрес Правительства, Администрации Президента, Фонда «Самрук-Казына» на документы, предшествовавшие подписанию: «По этим важным для нас вопросам достигнута договоренность на переговорах в Риме. Возможно, нам надо назначить директора строящегося предприятия. Рассмотрите кандидатуру Н. Балгимбаева или другого лица».

Так в декабре 2009 года Национальная компания «КазМунайГаз» учредила Дирекцию строящихся предприятий на правах ТОО, а генеральным директором назначила Балгимбаева Н.У. С 2010 года Дирекция приступила к работе. Её задачей было определить условия для выполнения первого этапа каждого из проектов, провести совместно с «Эни» сам первый этап, который включал в себя исследования.

По геологоразведочному проекту на первом этапе предстояло определить, на основе имевшихся данных, перспективность на углеводороды участка Исатай. По промышленным проектам – выполнить технико-экономическое обоснование. По газовому проекту – исследовать использование попутного газа на предмет определения потенциала коммерческого использования прогнозируемых объемов добычи газа.

Сегодня можно сказать, что свои задачи Дирекция выполнила.

По проекту Исатай были проведены все исследования, составлен отчет, на основе которого и «Эни», и НК «КазМунайГаз» решили приступить к следующему этапу – получению права на недропользование и проведение поисковых работ. На сегодня такое право получено, Стороны обсуждают детали сотрудничества.

По проекту реконструкции Павлодарского нефтехимического завода было составлено ТЭО, получено положительное заключение Государственой экспертизы, выбран генеральный проектировщик для разработки проектно-сметной документации. Помимо этого Нурлан Утебович лично работал по определению источников финансирования проекта, определил потенциальных инвесторов и подрядчиков проекта. Дальнейшая работа была передана самому заводу и «КазМунайГаз Переработка и Маркетинг».

По проектам строительства газотурбинной электростанции и газоперерабатывающего завода на мсеторождении Карачаганак Дирекцией и «Эни» были разработаны ТЭО проектов, также получены положительные заключения Госэкспертизы. Но ввиду того, что не выбрана сама стратегия разработки меторождения (а именно технология разработки – продавать ли попутный газ или полностью закачивать его обратно для поддержания пластового давления и избежания выпадения конденсата в осадок в пластовых условиях) эти проекты заморозили.

По исследованию использования попутного газа был составлен отчет, который был утвержден сторонами. Полезность отчета заключается в том, что были выявлены и обобщены новые тенденции в газовом секторе. Например, новые технологии сжижения природного газа давали возможность его транспортировки морским транспортом, что меняло типы контрактов по поставкам газа. Вместо долгосрочных контрактов на 20-30 лет с фиксированной ценой и принципом «бери, или плати», наступала эра спотовых контрактов, цена газа при этом привязывалась к цене нефти. Новые технологии гидроразрыва пласта дали взрывной эффект роста добычи газа и потом нефти из сланцевых отложений. Отмечен был также рост доли природного газа в моторных топливах на автотранспорте. С практичекой точки зрения интерес представляют прогнозы спроса на газ по регионам.

Проект строительства судостроительного/судоремонтного завода (судоверфи) вместе с геологразведочным проектом перешел во второй этап реализации. Проект крайне важен для Казахстана, т.к. из прикаспийских государств только у нас нет подобного полноценного производства. Понимая это, Нурлан Утебович сосредоточил на этом проекте основное внимание. Для изучения опыта других стран он посылал своих специалистов на верфи Российской Федерации, верфи других стран. Сам также посетил передовые предприятия этой отрасли в Европе, Южной Корее.

Сейчас по проекту завершается разработка проектно-сметной документации, завершен отвод земельных участков, завершена оценка воздействия на окружающую среду и проведены общественные слушания по проекту. В течение ближайших 6-7 месяцев будет выбран генеральный подрядчик по строительству. Есть полная увереность в том, что судоверфь – предприятие новой отрасли промышленности – будет построена.

Автору этих строк довелось работать под непосредственным руководством Нурлана Утебовича Балгимбаева с 1994 года по 2002 год и с 2010 года до его последних дней. Что было характерного для Нурлана Утебовича в работе? Прежде всего, видение перспективы, понимание цели. Он умел видеть последствия сегодняшних мер, или, наоборот, определить сегодняшние шаги для завтрашней цели. Видение перспективы давало ему уверенность, мы никогда не видели его подавленным, или в плохом настроении. Его уверенность вселялась и в нас, работавших под его началом. Он был требователен, скрупулезен до мелочей, но широко доверял профессионалам. Из огромного потока информации, характерного для руководителя такого уровня, он умел выделить главное. Никогда не менял своих решений, был последователен, настойчив. Очень уважительно относился ко всем, кто работал с ним в коллективе, а люди платили тем же.

Не каждый руководитель – лидер. Нурлан Утебович был лидером отрасли, даже когда не занимал никаких постов. Его уважали не только нефтяники, не только земляки в Атырауской и Мангистауской областях. Его знали во всех уголках нашей страны и отдавали должное его заслугам. Сегодня, когда его нет с нами, мы осознали, что рядом с нами был выдающийся человек, воистину сын своего народа.