Поклонимся же скорбным тем годам

«Скорбные годы Мангистау». Под таким названием в 2007 году мангистаусцы получили не совсем обычную книгу. Необычность ее состояла в том, что это был во многом еще и справочный материал о мангистаусцах – жертвах политических репрессий. Книга стала, если можно так сказать, бестселлером в наших краях. Потому что живут многочисленные потомки тех, о ком идет речь в книге, а также те, кто знал этих людей, будучи в подростковом возрасте. Да и любому из нас разве безразлично, как тогда развивались страшные события, тем более – закрепленные документально? Появилось это уникальное издание на свет благодаря поистине титаническому труду наших архивистов.

Один из этих энтузиастов (в самом точном смысле этого слова) – Ангелина Гаркуша, в ту пору работавшая в Мангистауском областном архиве. Сегодня Ангелина Федоровна на заслуженном отдыхе. Вот, что она вспоминает (беседа в Ангелиной Федоровной состоялась в 2009 году. – «ОМ»):

– Книга «Скорбные годы Мангистау» вышла в 2007 году, к 10-летию со дня объявления 1997-го года Годом национального согласия и памяти жертв политических репрессий. Поначалу все замышлялось как сборник статей «Репрессии на Мангистау в 1920-1940 гг.». К тому времени архивисты области подготовили и опубликовали десятки статей на тему репрессий. Имелась и «самиздатовская» книга, включившая более 50 статей о репрессиях. На протяжении многих лет исследователи ею пользовались. И только через 10 лет была издана книга «Скорбные годы Мангистау», уже в полном объеме. К слову, работая над этим изданием, мы обратились к общественности и жителям области с просьбой, предоставлять документы об осуждении и реабилитации граждан, справки об освобождении из лагерей, тюрем, биографии, письма, воспоминания, фотографии. Пользуясь случаем, хочу еще раз поблагодарить всех откликнувшихся на эти просьбы. Мы получили немало материалов.

С начала 1990 года было проведено сплошное выявление документов по теме. Были исследованы документы не только областного архива, но и ведомственного архива репрессированных без суда и следствия – управления КНБ по Мангистауской области, Центрального государственного архива Республики Казахстан, госархива Атырауской области.

В госархиве области хранятся целые тома документов 1930-х годов под названием «О чистке советского и колхозного аппарата». Немало написано об ужасах репрессий, названы тысячи имен людей, погибших в эти страшные годы, отсидевших в тюрьмах и концлагерях, большей частью безвинно. Читать это без душевной боли невозможно. Кровь, расстрелы...

Но были и бескровные, если можно так выразиться, деяния, которые обездолили жизнь многих людей. Человека не расстреляли, не посадили в тюрьму, но навесили ярлык «чуждый элемент», и, как следствие, нет человека. Сколько таких жертв с изло­манной судьбой, незадавшейся жизнью. Имеются заявления таких «чуждых элементов», которым власть выразила свое недоверие и «вычистила» из совет­ского общества. Таких заявлений много. В них люди пытаются доказать, объяснить, что они законопослушные граждане своей страны, и что зря их причислили к заклейменному классу кулаков. Здесь же мы находим донесение начальника ОГПУ по Мангистаускому району в окружную контрольную комиссию рабо­че-крестьянской инспекции Западно-Казахстанской области, где читаем строки: «...На основании директивы вышестоящих органов о чистке советского и колхозного аппарата, произвели чистку, но вычистили бедняков и батраков ...».

Или же документы о семерых жителях города Форт-Александровска, арестованных и находящихся в тюрьме, которые жалуются на необоснованность ареста: «Никто не опрашивал каждого из нас и предъявил обвинения по ст. 58, … по содержанию этого обвинения никто из нас по существу не допрошен...». Из объяснительного письма окружного прокурора прокурору республики узнаем: «Нарушений с точки зрения процессуальной нормы нет, и содержание обвиняемых правильно потому, что преступное их деяние предусматривает ст. 58 УК. В данное время дело это находится в стадии расследования. Для установления и выяснения фактов преступности органами ОГПУ по (адаевскому) округу запрошены разные сведения и документы от разных местностей по данному делу».

Что же это были за лица, которых причисляли к кулакам? В описи конфискованного у кулака (Жубаев Садык) имущества читаем: «…простыня 1, чайник 1, котел 2, бочонок 2, лодка подчалка 1…», Или вот. На документе со списком административных ссыльных на получение для них продовольственного пайка читаем резолюцию местного руководства: «…откуда взять? Излишков хлеба нет…». Как говорится, комментарии излишни. В раздел нашей книги «Свидетельствуют документы» вошли 112 архивных документов, из них 44 – фотографического изображения.

К настоящему времени известны более 950 человек, уроженцев и жителей Мангистау, которые подверглись репрессиям в 20-40-ые годы ХХ века. По делу Адайского восстания 1931 года, например, были привлечены 740 человек, из них арестованы 559. Все они были осуждены как враги народа, приговорены к разным мерам наказания – от высшей до ссылки в далекие от родного края суровые места. Более 130 человек приговорены к высшей мере наказания – смертной казни, десятки людей к 25-и и 20-и годам лагерей, около 150 – к 10-и годам лагерей, остальные получили по 8, 6, 3, 2 года заключения и высылки.

В 1930 году по статье 58-2 Уголовного ко­декса РСФСР были осуждены и приговорены к разным мерам наказа­ния, в т.ч. и к высшей, 68 жителей Адаевского округа, все они следствием были объединены в организацию, названную контрреволюционной. По делу проходило 102 человека. По тогдашнему обвинению «группа баев, торговцев, чиновников и ряд разных лиц Адаевского округа, составленная из Уильской и Мангистауской групп, с 1920 по 1929 гг. проникла во все виды и отрасли общественно-политической и экономической жизни Адаевского округа, срывала мероприятия партии и Советской власти, разбазаривала государственные средства, организовывала и под­держивала бандитизм». Руководителя­ми организации являлись Альниязов Тобанияз, Жубаев Садык, Умаров Жумагали, Турниязов Закария, Балиев Сагындык. Из 102 привле­ченных по данному делу по обвинению в ан­тисоветской агитации и пропаганде, активной контрреволюционной деятельности, экономическом вредительстве были осуждены 68 человек. Они были приговоре­ны к разным мерам наказания: 21 человек – к высшей мере нака­зания, 15 – к 10 годам заключения в концлагере, 18 – к 5 и 12 человек к 3 годам заключения в концлагере.

Факты, косвенные доказательства, воспоминания очевидцев того времени и тех страшных событий свидетельствуют о том, что жертв террора было гораздо больше. Из-за насильственной коллективизации, непомерных налогов многие тысячи мангистаусцев были вынуждены покинуть родные края, откочевать за пределы Казахстана. Сотни из них погибли в пути от голода и холода. Старожилы нашего края вспоминают: «На Мангышлаке в конце 20-х годов сильно пострадали так называемые середняки, то есть те, кто имел по 10-20 голов скота. Скот служил единственным источником существования их семей. Ведь тогда на полуострове отсутствовали какие-либо предприятия, на которых можно было бы заработать себе на кусок хлеба. Негде было раздобыть пищу, одежду, обувь. И вот некоторых из этих середняков перед образованием колхозов арестовывали как врагов народа. У них отбирали все или почти все…».

В начале 1990-х годов работники Мангистауского областного архива начали публиковать списки репрессированных мангистаусцев, первый список был на 206 человек. Большая заслуга в поиске сведений, выявлении имен репрессированных людей по Мангистаускому региону принадлежит Ижанову Зияде Ижановичу, работнику облгосархива, члену историко-просветительского общества «Адилет». В 1998 г. этим обществом была издана Книга Скорби, которая включила более 700 репрессированных граждан по Мангистауской области за период с 1930 по 1950 годы.

Не хотелось бы показаться нескромной, но в целом мы, составители сборника, довольны его содержанием. Благодаря массе выявленных документов сформировались, на наш взгляд, полновесные разделы. Их четыре – «Жертвы репрессий», «Свидетельствуют документы», «Статьи и воспоминания» и «Помнить уроки прошлого». При подготовке раздела со статьями и воспоминаниями мы перечитали множество материалов по теме и выбрали 50 статей. Многие из них – о людях. Прошедшие страшные застенки и ужасы концлагерей, они не сломались, вернулись к нормальной жизни, продолжали трудиться.

Один из таких людей – Байбоз Килибаев был репрессирован дважды. Председатель Адаевского окрисполкома, заместитель директора Гурьевского рыбокомбината Байбоз Килибаев был репрессирован в 1937 году. Его выпустили из тюрьмы. Но через два года снова репрессировали. 15 лет за колючей проволокой и на выселении. Освобожден был в 1954 году. В тюрьме его пытали, мучили голодом и жаждой, требуя признательных показаний. Он за собой вины не признал. Освободившись, Б. Килибаев не успокаивается на том, что его лично реабилитировали, и начинает обширную переписку с партийными и советскими органами, научными учреждениями, говоря об исторической несправедливости. Достойна уважения и восхищения та настойчивость, с которой этот уже пожилой и совершенно больной человек защищал свою честь, свое достоинство, настаивая на своей правоте. Он много работал с архивными документами того времени, которые предоставляли ему даже центральные государственные архивы Казахстана, Узбекистана, Туркмении.

И еще одна судьба. Кубейсин Апакаев, заслуженный нефтяник Казахстана, отличник разведки недр, более 20 лет проработавший в тресте «Мангышлакнефтегазразведка» до самой пенсии. В его автобиографии есть такие строчки: «Начиная с трудового лагеря, имею одни благодарности, почетные грамоты и медали. План выполнял досрочно». Вот его история. В августе 1942 года вся дивизия, в которой служил К. Апакаев, попала в окружение. Солдат оказался в фашистском плену. После освобождения, в марте 1945 года партизанил в Италии. И лишь через несколько месяцев, с помощью союзников, присоединился к частям Советской Армии. Родина встретила своего солдата холодно. После многочисленных допросов и проверок его отправили на восстановительные работы на Беломорканал. Он участвовал в строительстве восьми шлюзов. А было тогда Кубейсину 24 года. В 1948 году он как бывший военнопленный был приговорен к 25 годам исправительно-трудовых лагерей и до сентября 1955 года работал на шахтах по добыче горной руды в Магаданской области.

Согласно Закону Республики Казахстан «О реабилитации жертв массовых политических репрессий», принятому в 1994 году, все без исключения лица, непосредственно подвергшиеся после 25 октября (7 ноября) 1917 года политическим репрессиям на территории, ныне составляющей территорию Республики Казахстан, признаны жертвами этих репрессий с восстановлением нарушенных гражданских прав и возмещением причиненного морального и материального ущерба.

Практически все 950 человек, уроженцев Мангистау, репрессированных в разное время, были реабилитированы, многие – посмертно.