Опаленные войной, угнетенные пленом

Мангистаусцам - солдатам Великой Отечественной, пережившим двойную трагедию – войну и фашистский плен, посвящается…

«Не смейся, смерть! Лишь раз ты победила,

Он побеждал тебя – десятки раз!»

(Илья Фоняков)

Семьдесят лет прошло после окончания самой страшной в истории человечества войны. Казалось бы, прошел немалый срок – 70 лет – мы живем под мирным небом, подрастает уже третье послевоенное поколение, но отголоски этой войны живут в каждой семье и кровоточат как незаживающая рана.

Нет ни одной казахстанской семьи, которую обошла стороной эта война. Сколько сломанных судеб, несбывшихся надежд, искалеченных душ, пролитых слез, безвозвратных потерь связано с этой проклятой войной знают только те, кто жил в это время и был очевидцем техтрагических событий. Только через 1418 дней голода и холода, разлук и ожидания, горя и страданий пришла Победа. Победа, которую ждали. Победа, в которую верили.Победа, на алтарь которой 27 миллионов советских людей принесли свои жизни.

День Победы для всех поколений советского и постсоветского пространства – всенародно любимый и светлый праздник. В этот день мы чествуем ветеранов и тружеников тыла, возлагаем цветы к обелискам Славы, вспоминаем тех, кто не вернулся с полей сражений и пропал без вести, восхищаемся подвигом наших ветеранов, строй которых с каждым годом, к сожалению, редеет, так как дают знать о себе возраст и старые фронтовые раны.

День Победы – единственный день в году, когда ветераны чувствуют себя героями и настоящими победителями. Но долгое время после Победы была категория участников войны, которые не могли надеть мундир с орденами и наградами и вместе со всеми выйти на парад Победы. Ветераны, которые не чувствовали себя победителями, потому что многие годы унижений, фильтры спецпроверок, допросов атрофировали у них это чувство. Речь идет о солдатах Великой Отечественной, которые в первые годы войны, оказавшись в окружении врага,попали в плен. Пройдя все круги ада в фашистском плену, они после Победы, вернувшись на родную землю, попали в жернова НКВД – системы, уничтожавшей человека физически и морально, так как официальная точка зрения сталинского руководства гласила: «У нас пленных нет, а есть изменники Родины и предатели». Это люди, для которых война обернулась двойной трагедией.

С одним из солдат Великой Отечественной, оказавшимся в числе 5 миллионов советских военнопленных, ветераном, аксакалом Даутом Дуйсеновым, уроженцем села Жынгылды Мангистауского района меня свела судьба. Немногословный, пожалуй, даже молчаливый,он всегда выделялся среди аксакалов своим нежеланием находиться в эпицентре внимания. Иногда складывалось такое впечатление, что он стеснялся того внимания и уважения, коим по неписаным, передаваемым из поколения в поколение законам казахской степи должны были быть окружены люди старшего поколения. По роду своей деятельности, общаясь с аксакалами, собирая материал по истории края, слушая их неторопливые беседы про историю Мангистау, легенды и предания, события военных лет, я ни разуне был свидетелем того, чтобы Даут - ага поддержал разговор своими воспоминаниями о войне.

Но все же один раз он поведал мне свою историю– историю своей войны и выстраданной им победы.

В начале 1942 года юного Даута Дуйсенова призвали в ряды Красной Армии. Этот год вошел в историю Мангистау как год самого многочисленного призыва. Молодые люди со всего Мангистауского района – из населенных пунктов Жармыш, Бостанкум, Уштаган, Шетпе, Жынгылды, Уланак, Таушык, получив бата – благословение старейшин казахских родов, уходили на фронт. Мама Даута, Калампыр – апа, известная всей мангистауской степи как прямолинейная, принципиальная женщина с твердым характером напутствовала сына следующими словами: «Сегодня не я одна провожаю сына на фронт. Во многих семьях оплакивают погибших на фронте, получив похоронку, кто на брата, кто на отца, кто на мужа. Есть семьи,где четверо сыновей ушли на фронт. Самое главное, что бы ни случилось, сынок, не теряй человеческого достоинства, защищай свою землю так, чтобы мне, как матери, не было стыдно за тебя. Пусть тебя оберегают духи предков!».

Новобранца Даута Дуйсенова сразу же отправили в состав Южного фронта, на передовую – под Харьков. 1942 год – время, когда после отражения натиска немецких войск под Москвой пополненные очередным призывом действующие части Красной Армии были готовы к наступлению. Советское командование решило начать активные наступательные операции с целью окончательного разгрома немецко-фашистских войск. Одной из таких была Харьковская наступательная операция 1942 года, в которой приняли участие войска Брянского, Южного и Юго-Западного фронтов. По замыслу советского военного руководства стратегическое наступление Красной Армии под Харьковом позволило бы отсечь крупные силы противника (группу армий «Юг»), рвущиеся на Волгу и Кавказ, и уничтожить их, прижав к Азовскому морю.

Но, к сожалению, Харьковская операцияв мае 1942 годазавершилась окружением и практически полным уничтожением наступающих сил Красной Армии. Эти трагические страницы Великой Отечественной войны вошли в историю под названием «харьковский котел». В результате проведенного немецким командованием плана окружения группировки войск Красной Армии, получившего название «операция «Фредерикус», потери советских войск составили более 270 тысяч человек. Только пленными Красная Армия потеряла в «харьковском котле» около 240 тысяч солдат.

Три месяца обессиленные, истекающие кровью, без провианта, лекарств и боеприпасов красноармейцы старались вырваться из окружения. Даут Дуйсенов был ранен в ногу. Во время очередной бомбардировки он чуть не попал под вражеский снаряд. Жив он остался, благодаря своему другу и земляку Абдигали, затащившему его в окоп и прикрывшему собой. Тяжело раненый, он вместе со своими товарищами по оружию попал в плен.

Военнопленных отправили в Италию на строительство крепости. Гнали их туда в основном пешими колоннами по бездорожью и открытой местности, так как в первые годы войны техника для эвакуации пленных использовалась редко.

– Сколько ребят мы потеряли по дороге, сколько их погибло от ран, болезней, истощения, сколько было расстреляно, не сосчитать. Это был марш смерти, – тихо рассказывал Даут - ага.– Сколько мы пережили унижений и издевательств со стороны немцев сейчасуже словами не передашь. Да иникто, наверно, не поверит. Разве люди могут так поступать с людьми? Ведь и врага, пусть и попавшего в плен,можно уважать. Но здесь были другие порядки, другие законы. Нечеловеческие. Видя, что мы, пленные поддерживаем друг друга, делясь пустой баландой и последним куском хлеба, прикрываем от охранников раненых товарищей, фашисты своими показательными расстрелами старались внушить нам, что каждый должен быть сам за себя, и мы должны влачить свое жалкое существование по их законам. Нечеловеческим законам, – продолжал аксакал. – Один раз и мне пришлось взглянуть смерти в лицо. Когда я помогал раненому соседу по колонне идти, охранник, заметив это, направил на нас автомат и знаком приказал мне отойти от него. Мой сосед тихо прошептал: «Отойди, я и так не жилец уже на этом свете». А я, вцепившись в него, стоял, как вкопанный и смотрел на направленный на меня автомат, призывая на помощь дух нашего святого предка Бекет-ата, – вспоминал Даут–ага. – Было ли мне страшно в тот момент? Не знаю. Трудно сейчас объяснить. Ноименно тогда я отчетливо понял одно, что в любой ситуации надо оставаться человеком. Ведь если немцы – наши враги забыли, что они люди, то мы никогда, ни при каких обстоятельствах не должны забывать об этом. А охранник, несколько секунд помедлил, а потом махнул на нас рукой и стал кричать на остальных военнопленных. Я знаю: нас уберег тогда Бекет-ата. Ведь именно к нему обращаемся мы с мольбой о помощи в трудной ситуации, находясь между жизнью и смертью, – подчеркнул он.

Военнопленных, дошедших до пункта назначения, впрягли в работу. Так тянулись долгие изнурительные дни, сливаясь в один беспросветный мрак.

В августе 1944 года над итальянской крепостью, участились бомбардировки с воздуха и перестрелки. У пленных появилась надежда.

– Это наши, наша авиация, шептались мы между собой запертые в бараках, и дух захватывало от того, что Красная Армия, продвинувшись в Европу, громит врага, – продолжал он свой рассказ. – Потом мы узнали, что это была французская армия. Через некоторое время нас французы выпустили из бараков и стали каждого вызывать и спрашивать, откуда мы, как попали в плен. В лагере началась эйфория. Все ждали, что французы вернут нас на Родину. Но нас на кораблях увезли совершенно в другую сторону – во французскую колонию Алжир. А через три месяца перевели в Тунис. Конечно, нас не отдыхать привезли на африканскую землю, а работать. Среди нас было несколько молодых ребят, призванных на фронт со старших курсов университета, они владели иностранными языками и пересказывали нам информацию, полученную от французских охранников. От них мы узнали, что Красная Армия, очистив советскую землю от врага, ведет бои за освобождение стран Европы от коричневой чумы – фашизма, и приближается к Берлину,– вспоминал Даут Дуйсенов. – Неужели конец войне? Неужели Победа так близко? Радость переполняла нас. Но в то же время съедала тревога: будут ли нас искать, вернемся ли мы на родную землю или на этой африканской земле суждено остаться навсегда. Увижу ли я маму? Всевышний как будто услышал наши молитвы: в апреле 1945 года нас вновь погрузили на корабль и отправили в Португалию. Я человек простой, выросший в глубинке, без должного образования, конечно же, на тотмомент не владел информацией о положении дел в мире. Молодые товарищи рассказали, что Португалия с начала Второй мировой войны объявила о своем нейтралитетеи сохраняет его до сих пор. Нас привезли, отмыли, дали чистую одежду, накормили, угостили сигаретами. За столько лет в плену практически отвыкшие от человеческого обращения, мы были в недоумении: что случилось, к чему все это? Вскоре мы получили ответы на эти вопросы отприехавшего на легковой автомашине высокого подтянутого американского офицера. Переводчик озвучил следующие слова американца: «Вы несколько лет находились в фашистском плену. Я сочувствую вам и понимаю, что вам пришлось пережить. Но война подходит к концу. США и СССР – союзники, скоро вместе будем праздновать победу над фашизмом. Но вам возвращаться на родину не имеет смысла. И я объясню почему. Всех, кто попал в плен, Советская власть объявила врагами народа и предателями. Поэтому, как только вы ступите на родную землю, вас поставят к стенке и расстреляют. Подумайте над этим. Для этого вы страдали в плену? Справедливо ли это по отношению к вам, солдатам Красной Армии? Поэтому мы, ваши союзники, предлагаем вам политическое убежище, если вы надумаете уехать с нами в Америку. Жилье, работу, защиту мы вам обеспечим. Кто знает, может, через некоторое время вы создадите семьи в Америке, и ваши дети будут гражданами Соединенных Штатов. Подумайте над этим до завтрашнего дня».Офицер, отдав честь, удалился.

– Их слова вызывают отвращение, также как их вызывающие тошноту сигареты, – сплюнув, сказал один из сибиряков, который был вместе с нами с 1942 года. – Они думают, что мы советские люди, как американцы, погонимся за золотой монетой. Они, американцы, такой народ: им кроме золота ничего не надо,за кусок золота родину продадут. Знаете, зачем мы им нужны? Зачем они нас заманивают к себе в Америку? Чтобы обработать нас пропагандой американской и сделать из нас диверсантов. Я не для этого в плену выжил, чтобы стать предателем и американским шпионом. Кто со мной согласен, поднимите руки, – крикнул он, вскидывая руку. И мы все, как один, подняли руки.

– Мы решили написать письмо в советское консульство на территории Португалии. Через несколько дней после отправки письма вместе с американскими офицерами приехали советские военные. Каждого из нас спросили, когда был призван на фронт, в какой части служил, прикаких обстоятельствахпопал в плен. На наш вопрос, что с нами будет, был дан ответ: « Указом верховного главнокомандующего от 1944 года все освобожденные из немецкого плена советские люди должны быть возвращены на родину. Что с вами будет дальше, мы сказать не можем».

Через Средиземное море на корабле нас повезли домой. Из головы не выходили слова американского офицера: «Как только вы ступите на родную землю, вас поставят к стенке и расстреляют». Я все думал, смогу ли я увидеть маму? Корабль прибыл в порт Одессы, где нас ждали грузовые военные машины, на которых нас довезли до железнодорожного вокзала, погрузили в крытые эшелоны и отправили в Сибирь. После прохождения многочисленных проверок НКВД, сборно-пересыльного пункта, меня, как и многих, отправили на 6-летнее спецпоселение. Работал в сибирской тайге на лесоповале и лесопилке. Тяжело было привыкать к суровым сибирским морозам. Будучи спецпоселенцем, я окончил курсы ФЗО, здесь встретил свою вторую половинку. Получив разрешение у руководства, мы зарегистрировали брак. Домой я с женой вернулся через 12 лет, в 1954 году, через год после смерти Сталина.

После возвращения домой я работал под руководством Кирилла Игнатьевича Шпака, начальника экспедиции, которая неподалеку от населенного пункта Тущибек проводила геологоразведку. Мы крепко с ним сдружились. Мангистаусцы относились к нему с большим уважением. Это был большой души человек. Ему я рассказал о своем прошлом, о годах, проведенных в плену. И он, прямо глядя мне в глаза, сказал: «Политическая обстановка сейчас в стране такая, что если ты не хочешь обратно оказаться в Сибири, держи язык за зубами. Никому не рассказывай про плен. У тебя семья, дети. Подумай о них», – рассказал Даут-ага.

После окончания работы экспедиции Даут Дуйсеновработал в колхозе, оттуда вышел на пенсию.Долгое время после смерти Сталина бывшие военнопленные сталкивались с ущемлением своих прав. Органы власти относились к ним как к предателям, их отстраняли от участия в политической жизни, не считали участниками войны, их не коснулась амнистия 1955 года.

Через все это пришлось пройти нашему аксакалу на родной земле.

– Я долгое время не мог вместе со всеми выйти 9 мая – в День Победы и пройтись с остальными ветеранами. Мне вслед бросали обидные слова: «А ты куда идешь? Это не твоя Победа. Не твой праздник. Пока ты отлеживался в плену, мы на фронте кровь проливали». Ия, как побитая собака, опустив голову, возвращался домой. А слезы подступали к горлу и душили меня: «За что они со мной так? Какое преступление я совершил? Разве я не воевал? Разве я не проливал кровь за Родину? Разве это моя вина, что я попал в плен и выжил? Это ведь и моя Победа тоже!» Но кому это скажешь, кому это объяснишь? Не думал я, что пройдя через столько унижений в фашистском плену, придется еще оправдываться перед земляками. Поэтому я молчал. Я привык молчать. Мое прошлое всегда было со мной, – вздохнул аксакал.

И только 29 июня 1956 г. ЦК партии и Совет Министров СССР приняли постановление «Об устранении последствий грубых нарушений законности в отношении бывших военнопленных и их семей», в котором была осуждена практика огульного политического недоверия, применения репрессивных мер, а также лишения льгот и пособий в отношении бывших советских военнопленных и членов их семей. С 1957 года дела бывших советских военнопленных были в основном пересмотрены. Большинство были реабилитированы. Им восстановили воинские звания и пенсии, вернули награды. Получившие ранения и совершившие побег из плена были награждены орденами и медалями.

Был реабилитирован и Даут Дуйсенов. В преддверии 40-летия Победы, в 1985 году, его наградили орденом Отечественной войны II степени.

– Этот день стал самым счастливым днем моей жизни. Не потому, что меня наградили орденом, а потому что справедливость была восстановлена. Придя домой, держа на ладони сверкающий орден, я долго беззвучно плакал, и со слезами уходила моя боль и обида, а моя вера в справедливость, как белый голубь Победы расправила свои крылья. Да это был самый счастливый день. Я возродился к новой жизни. Теперь 9 мая – это и мой праздник. Это и моя Победа,– завершил он свой рассказ.

Ветеран Великой Отечественной войны, наш земляк, аксакал Даут Дуйсенов ушел из жизни в 1999 году, несколько месяцев не дожив до 55-летия Великой Победы. Он был награжден орденом Отечественной войны II степени, медалью «100-летие маршала Жукова», юбилейной медалью «50 лет Победы в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.».

В конце 80-ых - начале 90-ых годов прошлого века, когда после развала СССР в Казахстане началосьтрудности – невыплата зарплаты, пустые прилавки магазинов, закрытие многих производств, когда Республика Казахстан, объявив о своей независимости, делала свои первые шаги, были люди, которые, идеализируя советское прошлое, уверяли всех, что независимость ни к чему хорошему не приведет. Аксакал Даут Дуйсенов, отвечая на подобные выпады, всегда говорил: самое главное – мир и спокойствие на земле, чтобы не было войны. А трудности переходного периода – это временные трудности, которые мы должны достойно, с присущим казахскому народу терпением выдержать во имя будущего детей, будущего своей страны. Время все расставило на свои места и показало, что он был прав.

Прошедший через горнило нечеловеческих страданий, физические и психологические испытания фашистского плена, продолживший свой крестный путь в советском спецпоселении, по возвращении на родную мангистаускую землю встретивший непонимание земляков и неприятие государственных органов, Даут Дуйсенов не позволил обстоятельствам сломать себя и остался человеком и гражданином своей страны, в будущее которой он верил всегда. Страны, ради свободы и спокойствия которой он воевал и проливал свою кровь.

История жизни и молчаливого жизненного подвига Даута Дуйсенова – это история войны и победы рядового солдата Великой Отечественной, история нашего народа, история той горькой и беспощадной правды, без знания и постижения которой, нам не стать сильным государством и единой нацией.

Отыншы КОШБАЕВ

Перевод Марины КАЛАГАНОВОЙ