Путь и свет Покровителя и Наставника

«Опора — слабому, гроза — сильному, нуждающемуся — опекун, страдающему — поддержка, строптивого усмиряет, растерянного окрыляет, потомкам — наставник, девиз для народа, хозяин земной, покровитель святой Пир Бекет-ата», — так описывает Бекет-ата Мырзагулулы наш соотечественник Абиш Кекилбаев.

Человек, сам того не сознавая, ищет Истину. Истину, которая заключается в том, что человек — это творение Всевышнего, а не результат случайного большого взрыва во вселенной. Всевышний создал вначале Дух человека и сотворил его по образу и подобию своему, и потому Дух человека является самым величайшим его творением. Но живя в материальном мире и рассуждая материальными категориями, человек напрочь потерял свою связь с Творцом и загрязнил свой Дух. Суфии, которые очистили свой Дух от грязи и всего наносного, достигнув высокого уровня, приблизившись к Создателю, получают от него высшую награду — они становятся Пирами. Пиры, будучи исполинами и аристократами человеческого Духа, любимцами Всевышнего, являются проводниками простых смертных к Истине — Ақиқат. Когда-то человеческий Дух видел Создателя и был поражен его бескрайним и безграничным величием, но, придя в бренный мир, потерял с ним связь. Пиры же, приблизившиеся сами к Создателю, помогают приблизиться к нему и других. Возможности человеческого Духа, очищенного от мирской суеты, безграничны.

Есть притча про самого яркого представителя суфизма — Ходжу Насреддина. Ходжа Насреддин стоял у колодца с водой и вливал воду в кувшин без дна — ведро за ведром. К Ходже подошли и спросили: «Неужели ты не видишь, что твой кувшин без дна?». Он ответил: «Я стараюсь наполнить кувшин. Чтобы увидеть, когда он будет полон, я не отрываю глаз от его горлышка. Когда я увижу, что вода поднялась доверху, я буду считать кувшин полным, может быть, после этого я заинтересуюсь его дном». Услышав эту притчу, один человек покрутит у виска, второй просто посмеется, а третий задумается. Этот третий таким образом сделает первый шаг к постижению истин суфизма. Суфизм — это стремление вверх, к высшей инстанции. Остальное неинтересно — ведь это всего лишь «дно кувшина». Традиционны попытки постичь Истину с помощью Веры. Вот почему человеку нужно сменить систему координат, суметь разглядеть какой-нибудь предмет или явление с совершенно неожиданного ракурса и таким образом измениться самому. Вот весьма приблизительно изложенные основы суфийской философии.

Кто из нас не слышал о суфизме? Наверное, многие. Кто-то вспомнит, что суфизм представляет собой мистическое направление в исламе и в чем-то является даже противовесом традиционному исламу. Но кто может конкретно объяснить содержание суфизма? Никто… Причем не из-за низкого интеллекта, а потому что дать четкое и однозначное определение этому учению, зародившемуся в арабских странах в VІІІ-ІХ веках, просто невозможно. Хотя бы потому, что основным постулатом суфизма является утверждение, что все произнесенное вслух — есть ложь. И тут же начинаются вопросы, что же это за философия такая? Как человек может соврать, утверждая, что небо синее, а трава зеленая?! А дело в том, что синее небо и зеленая трава — это всего лишь то, что мы знаем. А в реальности существует лишь то, во что мы верим. По мнению суфиев, ни одно утверждение не может считаться правдивым, если у человека нет свечи в руках — «божественной свечи», которая откроет истинный смысл. Мы регулярно сталкиваемся с постулатами суфизма, даже не подозревая того. Например, история о трех слепцах, которые с разных сторон щупали слона и по-разному описали животное — это суфизм. Каждый из них описал ту часть, которую держал в руке: хобот, ногу и ухо. Но им не хватило знания объединить все это в одно целое. Ведь суфизм как раз и говорит о том, что Бог показывает нам лишь часть реального мира, а остальное скрыто от нас. Следовательно, все наши представления о мире неполноценны и, скорее всего, ложны. И задача человека разумного состоит как раз в том, чтобы через видимый материальный мир, через обычаи и традиции он познавал невидимое и духовное. Суфии считают, что реально лишь существование Всевышнего, все остальное — окружающий мир и его проявления — это то, что Творец позволяет нам увидеть, не более. Высшей задачей каждого суфия является соединение собственной Души с Богом. Отсюда и знаменитая фраза первого мученика суфизма Мансура Халлажа, который был казнен за ересь, когда сказал: «Я есть Бог». Халлаж имел в виду свое превосходство над другими и полное растворение в Боге.

Ученый Эдуард Эверсман, побывавший на Устюрте в 1820–1821 годах, пишет, что Бекет-ата в местах перекочевки, точнее в четырех местах, прорубил мечети, украсив их надписями на арабском, персидском, татарском языках. Топограф Алексеев в своих путевых заметках 1853 года напишет: «… видевшие его верили, что он наделен особой неземной силой, самый настоящий святой, поэтому про этого необыкновенного человека сложено немало легенд, и ему приписывали множество чудес. Он умер 40 лет назад — в 1813 году». Спустя четырнадцать лет, в 1867 году, востоковед А. Дюгамель, путешествовавший по Устюрту, увидев Акмешит на берегу реки Эмбы, напишет, что сам святой захоронен в мечети Огыланды. В 50-х годах прошлого столетия исследователь архитектуры Западного Казахстана Малбагар Мендикулов застает памятник Огыланды в своем первозданном виде, без каких-либо реставрационных работ. Он также считает, что Бекет-ата умер в 1813-м году.

Бекет-ата родился 270 лет назад. Люд- ская молва гласит, что святой Дух, который покровительствует Бекету, передался ему от родственников по материнской линии (мама Бекет-ата была дочерью известного батыра Есета) из рода назаркожа — религиозных проповедников ислама. Но и отец и прадеды Бекета из рода адай подрода коскулак обладали чудодейственными способностями. По достижении возраста, когда джигит садится на коня, как и полагалось всем мужчинам того времени, Бекет начинает участвовать в набегах. Надо отметить, что кочевая среда зачастую диктовала воинственный образ жизни, так как животноводство, как форма хозяйствования, постоянно требовало новых пастбищ и расширения границ выпаса. Эра миротворческого решения земельного вопроса постепенно проходит и наступает эпоха оружия. Поэтому кочевник того периода — это не только скотовод, но и воин. Однажды 14-летний Бекет после набега возвращался домой с многочисленным угнанным скотом. Внезапно его догоняют преследователи. И вдруг — о чудо! Все угнанные лошади внезапно изменили свой раскрас и цвет. Вместо того чтобы попасть в руки преследователей, он чудесным образом избавляется от погони. Храбрый отрок восхваляет Всевышнего, и тут же на переправе из воды поднимается рука, которая показывает сначала один палец, потом пять пальцев, а затем Бекет замечает сорок пальцев. Он понял, что это было видение-аян, которое гласило: верить в одного Аллаха Всемогущего, читать пять раз в день молитву и полностью исполнять сорок заповедей ислама, прекратить набеги, не сеять смуту.

После этого Бекет, оставляет прежний образ жизни и едет с ночевкой к святому месту — Шопан-ата. Ночью ему снится святой Шопан-ата, который напутствует его словами: «Езжай в Хиву к суфию Бакыржану».

Из всего вышеизложенного можно предположить — какую сильную духовную драму испытывал этот высоконравственный человек, переживавший за свой народ, который вынужден был заниматься недостойным ремеслом, неустанно кочующий в неблагополучных условиях в поисках удобного места проживания.

Период жизни Бекет-ата (1750–1813 гг.) стал временем возвращения казахов рода адай на Мангистау, в связи с чем Бекет-ата несколько раз был вынужден выходить на «поединок чудес». Чего стоит история про Кошана — младшего сына Кожаназар-бая, которого для разрешения спора казахов с туркменами посадили на лошадь и заставили принести клятву у места захоронения Караман-ата. Дело в том, что казахи до этого угоняют у туркменов породистого скакуна, при этом отрицают сам факт угона. Туркмены же точно уверены, что скакун у казахов. И вот они — братья по вере, собираются в священном месте, где покоится строгий авлий Караман-ата. Именно здесь роды и племена давали клятву верности. И если вдруг кто-то нарушал данное слово, Всевышний жестоко карал виновника вплоть до седьмого колена. Казахи посадили Кошана на лошадь туркменов, при этом незаметно в переднюю часть седла вонзили шило — биз (біз). Во время обряда Бекет-ата взмолился Всевышнему со словами: «Создатель, если считаешь виновными нас (биз) — то накажи, если виновата черная — накажи черную лошадь». Черная лошадь спотыкается о натянутый для клятвы черно-белый аркан, падая замертво, а шило, вонзенное в седло, отлетает тут же, недалеко. Падающий с лошади Кошан перекатывается по земле и встает как ни в чем не бывало. Тут надобно сказать про игру слов, которые использовал Бекет-ата. «Биз» тут выступает в виде омонима: инструмент шило — «біз» и местоимение «біз» — мы. Туркмены стали возмущаться: «Казахи использовали своего святого Бекета, а Караман-ата покровительствует им. Мы хотим снова повторить этот обряд, только уже на могиле святого шейха Кубравия в городе Ургенче». На что Бекет со словами «Хорошо, пусть будет по-вашему, завтра во время утреннего намаза там и встретимся» посадил одетого в черную одежду Кошана перед собой на коня и взмыл ввысь. Туркмены, пораженные увиденным, пришли к выводу, что с народом, творящим такие чудеса, тягаться не под силу. Да и к тому же Ургенч находился неблизко: в трехили четырехдневном пути перехода на лошадях.

И еще множество раз Бекет-ата показывал свои караматы — чудеса, творил «поединки чудес» с теми, кто угрожал или беспокоил его племя, его народ, оберегая и ограждая соплеменников от разрушительных вражеских набегов. Во имя спокойствия народа и земли он был вынужден добиваться истины, используя свои выдающиеся способности. Поэтому соотечественники особо почитали его как человека, приложившего немало усилий для их возвращения на родную землю. И в наши дни благодарные потомки оказывают почести, неустанно восхваляя и повторяя имя Бекет-ата, подарившего им благословенную и благодатную землю.

Немного спустя Бекет начинает понимать, что использовать способности, данные ему Всевышним и самой природой, для разрешения различных споров и ссор не является благим делом. Нельзя так бездарно относиться к такому дару Всевышнего. Поэтому он сменяет копье на посох — символ мудрости и разума. Бекет постепенно начинает готовить себя к отшельничеству, отгораживаясь от всех, принимая участие только там, где это затрагивает честь рода и имеет место захват земли врагами. Постепенно соплеменники и сородичи, вернувшиеся на исконные земли, успокаиваются и прекращают набеги на соседей и братьев по вере. А для достижения всего этого надо было лишь покинуть тропу войны, ступив на истинный путь духовного совершенства. И на этом пути своими высоконравственными человеческими качествами стал он выше всех, почитаемым Авлием, религиозным Подвижником, ученым Просветителем и мудрым Пиром.

Жадыра АКСЕНБАЙ,
специалист отдела археологии и архитектуры
Мангистауского государственного историко-культурного
заповедника

Мангистау Медиа

Мнение редакции может не совпадать с мнением авторов статей и читателей. Ответственность за достоверность изложенной в статьях и комментариях информации несут авторы.