О спорте, любви и борьбе

Вторая спартакиада нефтяников, состоявшаяся в этом году, принесла вторую победу жанаозенцам по всем видам спорта, наши спортсмены подтвердили свое первенство. Чемпионкой спартакиады по плаванью стала Наталья Ясулевич. Работает она маляром в управлении технологического транспорта (УТТ). К победе своей относится спокойно, вроде, так и должно быть. Она спортивная, сильная и вполне привычная к этой своей ипостаси.

Свой старт, кстати, она запорола. Как уж так получилось, неизвестно, но сигнал прошел мимо ушей. Смотрю, вспоминает Наталья, а соперницы-то плывут уже. Она удивилась, потом рассердилась, и рванула с полной уверенностью, что быть такого не может, чтобы не победить. И победила, пришла первой, несмотря на нечаянную фору подругам.

Вообще-то встретились и познакомились мы с Наташей, когда страсти спортивной борьбы уже улеглись. Встретились в домашней обстановке, и разговор за дастарханом пошел обо всем на свете.

В жанаозенской нефтяной компании работает она уже 37 лет. Рассказывая, как 20 лет назад перешла в УТТ, словно оправдываясь, добавила, что вообще-то она человек постоянный. А перейти беда заставила. К дому ближе, и это было одним из решающих обстоятельств. В 93-м ушел из жизни Наташин муж, оставив ее с тремя детьми. Старшей дочке было тогда 12, сыну – 11, а младшему сынишке 5 лет. Привыкать к новому месту не пришлось – все свои, знакомые и друзья мужа, работа тоже прежняя, известная.

– Муж тяжело переболел, получил осложнение на печень. Тяжело работать ему было нельзя. Но он был наш кормилец, работать приходилось, вот и надорвался. Его можно было вылечить. Но здесь…

Наташа махнула рукой на жанаозенские медицинские возможности не только из-за тяжелых воспоминаний. Сама она ни разу не болела, скоро 20 лет будет, как у врачей бывает только на профосмотрах.

Отдыхать Наталья любит с палаткой на побережье, и ездит для этого в Актау. Профессиональная пловчиха поплавать всласть долгое время могла только благодаря – нечастым наездам в летнее время в Актау. Однако свой бассейн у нефтяников и тогда, оказывается, был.

– В 2004 году мы ездили на спартакиаду ветеранов спорта в Астану. Соревнования проходили в спорткомплексе «Каспий». Приехали заранее, время подготовиться было. Пришли мы в спорткомплекс, осматриваемся, где платить. А они как узнали, зачем мы и откуда, говорят – да это ваш дворец, приходите, пожалуйста, тренируйтесь, это нефтяники ваши построили, потому и называется «Каспий». А у нас в это время в Жанаозене все серое, разруха, никакого дворца и тем более бассейна… Потом уже начали все налаживать… Сейчас-то и говорить нечего. Дороги в микрорайонах делают. Город красивый становится. Хоть бы скорее очередь до первых микрорайонов дошла...

В первом микрорайоне у Наташи своя квартира. А меня она принимала в маленькой «однушке» сына в четвертом. Эта квартира удивила меня с порога своим чисто казахским убранством. Расписной сундук с горой подушек, курпешек и одеял стоял в одном углу, в другом – бейсик для младенца. Сидели мы с Наташей, как и полагается, на полу, за дастарханом, который она моментально накрыла, угощала меня и объясняла между тем, что сын женат на адайской красавице, а вопрос как обставить квартиру решает хозяйка. Да вообще это лишний вопрос, стол или дастархан – лишь бы на нем не пусто было. Наташа рассказала, что дочка ее живет в селе, замужем за казахом. Работает в сельской школе, а еще ведет немаленькое хозяйство. Есть три дойные верблюдицы, и дочка присылает маме шубат. А здесь, в Жанаозене сноха с ребенком сидит в декретном отпуске. Поехала к родителям погостить, сын будет с вахты ехать, заберет ее. А пока Наталья присматривает за квартирой, за машиной, которую сын на ремонт поставил. Наташа даже поворчала немного, вернее вид сделала, что ворчит. Туда, мол, бежать, сюда бежать – прямо одни заботы. Но веяло от ее сетований уютным семейным укладом, ладным и счастливым. За разговорами о молодых вспомнились и свои былые годы.

Любовь у Наташи была большая, крепкая. Гена служил в Днепропетровске, они полюбили друг друга, но его комиссовали из-за травмы на учениях, и отправили домой, на Мангышлак.

– Где это, далеко ли, близко ли я понятия не имела. Но письма шли долго, ясно, что не рядом. Родители не думали, не гадали про нас, все по-своему решили, жениха мне подыскали… Я и подумала, что надо ноги уносить, пока не поздно.

Вспоминая то далекое уже время, Наташа улыбается, и проглядывает через эту улыбку молодая решительная девчонка. – Как получила диплом, сразу и уехала сюда вот. Уехала с одним кейсом, чтобы дома заметно сразу не было, взяла только сменку да документы, больше ничего не собирала. Позвонила им уже отсюда. А они даже это название впервые услышали – Мангышлак. Мама кинулась искать на карте, и решила, что я с ума сошла. Его родители тоже не в восторге были. Они тоже мечтали о хорошей невестке, но не о такой же, чтобы с кейсом с другого конца света прилетела.

Прилетела она в марте. В Днепропетровске это еще зима. А здесь встретило Наташу яркое весеннее солнце.

Добралась она до Жанаозена и явилась большим сюрпризом.

– Он уже рассчитался, собирался за мной ехать. Еще бы немного и мы разминулись. Он уже лететь хотел, день – два и я бы не застала его. Мама его в штыки – что такое, кто это приехал, с кейсом, голодранка какая-то. Может, и любая бы так реагировала. Но я же не рассуждала...

Ни рассуждать, ни объясняться Наташа не стала. Не стала рассказывать, что семья у нее хорошая, папа начальник участка на шахте, мама педагог, преподает в институте. Конечно, и они не мечтали, что дочь так вот поступит. В общем, ушла молодая пара на квартиру.

– Да мы, собственно, и квартирантами не были, просто нашлись земляки, отделили нам комнату. Мы были счастливы, летели, как на крыльях. Ни горя, ни беды не знали. Диплом мой тренера по плаванью в этой пустыне не пригодился. Пошла маляром работать. Такая любовь была, что не только мы сами, вокруг все пело и звенело. У нас и дети поэтому хорошие. По любви. Гена детей любил очень, первая долгожданная дочка Яна вообще принцесса была, даже прикрикнуть на нее не позволял.

Счастливые годы замужества, видимо, озаряют светлой памятью всю жизнь Наташи. Конечно, пришлось нелегко, когда осталась она одна, но сейчас и это время она вспоминает с доброй улыбкой. И снова, уже который раз называет имена и фамилии людей, подставивших плечо в тяжелую минуту.

– Начальником был тогда Машкулов, ему, – сказала Наталья, – всю жизнь буду благодарна, он мне здорово помог. Начальник был строгий, справедливый. Знал все нужды каждого рабочего. В 7 часов он уже на работе и как проходит, здоровается, у каждого спросит, как дома, как мама, какие лекарства нужны, как дети… Знал все, у кого что.

А что же спорт? О нем-то мы с чемпионкой и не говорили… Но нет.

– Спорт всегда со мной. Велосипед, мотоцикл, коньки… Да и работа физическая… Жалко, конечно, я училась столько лет, но по диплому, считай, не работала ни дня. Сейчас занимаюсь с детьми, но это чисто на энтузиазме, это мне нравится и людям это надо. Вчера вот был выходной, и с утра до вечера в бассейн шли дети. Были и спортсмены, и новички. Весь день идут подростки. После шести идут взрослые. Кто не умеет плавать, просят научить. Конечно, не жалко, учу. Бассейн появился у нас года три назад. В Жанаозене и в моей жизни до этого был волейбол. У нас команда девчоночья, хорошая, сыгранная. Выезжаем, побеждаем… Чаще всего играем с актаусцами, это основные наши соперницы. В прошлом году второе место у нас было, одна девчонка ногу подвернула, и мы как-то разладились.

К спорту, считает Наталья, тянутся все, только не все могут заниматься всерьез.

– Секции платные, а детей в семье минимум трое. Вот взять нашу семью. У старшей дочки четверо пацанов. Старшему внуку 13 лет, он входит в сборную, заработал себе право заниматься бесплатно. Среднему – 12. Он долго выбирал, то в одну пойдет секцию, то в другую… Сейчас определился, ходит на борьбу казахша-курес. Ему 11. Это платная секция. Еще двое подрастают. Одному 8, его я на плаванье начну определять. А с младшим еще рано. Но как-никак у меня зять хорошо зарабатывает, дочка тоже, я помогаю. А взять другую семью, не все же так живут. Абонемент в бассейн стоит 3 тысячи, это до 12 лет, после – 5 тысяч. А детей в семье 4-5. Все хотят. А как, куда, не каждый сможет. Дети, подростки все хотят. Я вижу, какими глазами они смотрят на друзей в бассейне.

На вопрос, трудно ли научиться плавать, Наташа прямо рассмеялась.

– Научить плавать можно, думаю даже, это умеют все, только сами того не знают. Другое дело спортивное плаванье. Это потруднее, но я же специально училась учить. Собственно, иногда сразу видишь, что этот плавать не будет. Одних вода принимает, держит. Другие, бывает, молотят руками, ногами, но идут на дно. В море учиться легче, вода плотнее, а утонуть можно и на мели.

Мне плаванье выбрал отец когда еще шести лет не исполнилось. Я была болезненная, то уши заболят, то горло. А для закаливания лучше всего плаванье. Развивается дыхание, легкие, руки, ноги, весь организм воде радуется. У меня объем легких почти равен мужской норме. Это хорошо, с каждым вдохом я получаю хорошую дозу кислорода, хватает и для сердца, и для головы.

На сегодня у Натальи Ясулевич девять внуков, ожидается и десятый. Скоро он появится, и будет у бабушки забот еще больше. Однако, даже понимая про внуков и заботы, глядя на фотографию, где она в окружении своих детей, их жен и кучи ребятишек, бабушкой Наташу звать и язык не поворачивается.

Ну что ж, кто же откажется от такого работника на производстве и от такого спортсмена в боях за спортивную честь компании. Так что еще посмотрим, где будет Наташа чаще – на детской площадке с колясочкой или на спортивных ристалищах. Пока она с удовольствием рассказывает о прошедшей спартакиаде.

– На спартакиаде были подготовленные команды. По плаванью я, правда, особой конкуренции не видела. Ну, мы привыкли, нам проигрывают и говорят – конечно, у вас море. .. А у нас большое внимание спорту! Очень популярны волейбол мужской и женский, баскетбол, футбол, плаванье, казахша курес, тогуз кумалак, шахматы, легкая атлетика, перетягивание каната. Не зря же в нашем маленьком Жанаозене три спортивных комплекса. Еще и места порой не хватает. Вечером после работы едут, многие занимаются всерьез, систематически, поэтому собрать команду для соревнования несложно. Спортсмены есть.

Наташа еще мечтает поработать с молодежью, а пока переживает, что в замечательных командах баскетболисток, пловчих, футболистов нет прилива свежих сил. Рабочих на производство не принимают, а ведь, по ее словам, руки в каждом цехе нужны, на каждом участке. Хотя нельзя не отметить, что работать становится приятней, когда видна реальная забота о производстве и рабочих.

– У нас в марте сдали в эксплуатацию хозяйственно-бытовой комплекс. Там все для нас, все удобства, целая стенка шкафчиков, так что переобуваемся, переодеваемся, отдыхаем… Обедаем в столовой. А я недалеко живу, домой хожу.

Сын в этом же предприятии работает, но ходит в столовую с ребятами, со мной домой не идет… Значит, нормально, вкусно. Сейчас взялись, много что делается для рабочих. На территории гаража туалеты построили. Мы смеемся, подшучиваем, а на самом-то деле это же и есть настоящая забота. В цехах пластиковые окна, везде порядок. Директор УТТ планирует построить свою мойку для машин, наши машины людей обслуживают, возят вахтовиков, мастеров по скважинам развозят. Транспорт должен быть в порядке. Столовая у нас своя будет. На работу, с работы, на обед нас развозит автобус. Машинный парк поменялся, сейчас в основном машины новые.

Однако, нахваливая родное производство, Наталья мечтает еще успеть добиться справедливого отношения в вопросе о вредности малярного цеха.

– Раньше мы относились к вредному производству. А теперь сняли все доплаты, шесть дней к отпуску - ничего нет. Другие цеха добились, а у нас нет. Спрашивала, почему, но так и не поняла, кто это решил, по каким наблюдениям и замерам. В наш цех ни разу никто и не заглядывал, даже наши собственные специалисты по технике безопасности. От нас же краской несет, никто дышать-то не хочет. Раньше были краски органические. Показали мне какие-то замеры, таблицы, а кто это замерял и составлял? Мы никого не видели, характеристики рабочих мест никто не составлял. Спецовка общая нам не подходит, листочки тоже, нам надо респираторы. Мы ацетоном дышим, в груди к концу смены, бывает, камень стоит. У меня хорошо – бассейн есть, я отдышусь, а вот моей напарнице уже тяжело приходится, я ей шубат дочкин отдаю. Доплата небольшая была – тоже сняли. А на пенсию раньше уходили маляры в 50 лет. Что же теперь изменилось? Химии больше стало, это да.

Такая вот программа борьбы намечена чемпионкой спартакиады нефтяников Натальей Ясулевич. Скажу больше, и здесь болеть за нее будет большинство Жанаозена, а в том числе и я.